Удел Упыря

Ильнур, сидевший за столом, не успел среагировать, лишь подскочил, опрокинув табуретку, и вскинул руки, скрещивая их в каком-то простеньком заклинании. С кончиков его пальцев сорвался тонкий пучок, который разбился об пол.

В дверном проеме показалось озабоченное лицо Юсупа. Из-за его плеча выглядывала Алаида.

— А, это вы, — успокоился Ильнур, — могли бы и постучаться. Нервы могут сыграть со мной злую шутку.

— Постучишься тут, — Юсуп вошел в комнату, обойдя дымящееся заклинание. Дым противно вонял. — Я откуда знал, кто здесь находится?

— А разве я след не оставил?

— А кто подтвердит, что это именно твой след, а не чей-нибудь еще? Может, тут засада?

— Засада? Да что б я засаду… да на вас! — взвился старик.

— Ладно, хватит вам спорить, — взмахнула руками Алаида. — Насколько я поняла, вещи все сгорели в доме купца, и переодеться нам не во что.

Она по-прежнему была в вечернем платье, изрядно помятом после прогулки в темноте по чаще леса. Личины после полуночи слетели, и теперь фрак Юсупа не слишком шел его молодому лицу и плотной фигуре.

— Ильнур, что у вас произошло? — напрямую спросил Юсуп, присаживаясь за стол около старика.

— Может, сначала поужинаете?

— Я бы не отказалась, — ответила Алаида, — что есть?

— Там, на кухне, молоко с хлебом и пирожки. Они холодные, но все же лучше, чем ничего.

Стоило Алаиде скрыться на кухне, как Ильнур придвинулся к Юсупу и торопливо зашептал ему на ухо:

— Нас предали, Юсуп! Кто-то узнал, что мы живем у Калахи, и на дом натравили дэцлов. Правда, я не понял ничего толком, но, кажется, Калаха отказался говорить им, где мы находимся, и дэцлы его просто-напросто зарезали. Я был вынужден сжечь дом заклятием, чтобы ни одна фраза не вырвалась из него и никто не смог перехватить наши облики, оставшиеся там. А еще, представляешь, жена Калахи ожила…

— Я знаю, видел, — перебил его Юсуп. — Она говорит, что не сможет успокоиться, пока не уничтожит двоих оставшихся карликов.

— Так ты с ней разговаривал?

— Даже более того, — Юсуп торжественно улыбнулся, — я привел ее с нами!

Ильнур подавился воздухом. Лицо его мгновенно налилось кровью, и он невольно дернулся в сторону, наверное, ожидая появления жены Калахи прямо из воздуха.

— Г-где?!!

— Там, за дверью. Эй, Фиида, заходи!

Дверь отворилась и показалась голова, несомая рукой. Следом протиснулось тело. Кто-то засунул кишки обратно во вспоротый живот и перевязал его веревкой, чтобы ничего не вываливалось. Голову тщательно обтерли. Рваная ночнушка волочилась сзади, но Фиида не была обнаженной. Все срамные места ночнушка прикрыла. Ильнур заметил, что глаза у жены Калахи голубые, а волосы — каштановые. Это его немного успокоило. Как-никак, сейчас тело с отрубленной головой не походило на монстра из преисподней.

— Убили, — сказала Фиида, приближаясь к столу, — как есть убили моего любимого и ненаглядного! А за что?..

— За что? — буркнул Ильнур, отодвигаясь подальше.

Рука с головой повернулась в его сторону:

— За то, что он не знал, что у него в доме живут колдуны! — Толстый коричневый язык еле ворочался во рту, словно ему было очень трудно говорить. Большинство зубов отсутствовало. — Почему вы сразу не сказали ему, что вы колдуны? Боялись? Чего?!

— Да вы присаживайтесь! — Из кухни вышла Алаида с кувшином молока в одной руке и дымящейся кастрюлей в другой.

— Голову прямо на стол? — спросила Фиида.

— Можете прямо на стол.

— А он чистый?

Ильнур демонстративно фыркнул:

— Вам, женщина, сейчас не об этом думать надо.

— И все же… — Руки аккуратно положили голову Фииды на стол, а тело присело рядышком на табурет.

Алаида поставила принесенное и принялась рыться в своем мешке. Вскоре она вытащила волшебные кубики, завернутые в желтую бумагу, и стала крошить их в кастрюлю, в которой булькал кипяток.

— Сейчас будем есть куриный бульон, — сообщила она. — Никто не возражает?

— Как никто? — спросила голова. — Мне ж таперича, наверное, и есть не положено…

— Я тоже так думаю… — Ильнур облокотился о етол. — Итак, господа, сложилась щекотливая ситуация. Кто-то узнал, что Калаха связан с нами, и решил у него выяснить, где мы находимся. Калаха говорить отказался, ибо не знал, и был убит вместе с женой…

— А меня пошто убили, окаянные? — вопросила Фиида. — Што я им плохого сделала?

— Продолжим, — перебил Ильнур. — Я теряюсь в догадках: как, когда и кто бы мог о нас узнать? Люди, с которыми мы общались, проверены. Никто из нас в городе не светился. Тогда — что?

— Вот и я спрашиваю! — воскликнула Фиида. — Што мне теперь делать-то?! А?

— Женщина, вы мешаете, — поморщился Ильнур. — Молчите, пока вас не спросят. Кстати, еще одна загадка — для чего и как она ожила?

— Это объяснить легко… — Юсуп все это время был занят тем, что вытаскивал из уха жучка, который упорно вылезать не хотел и сопротивлялся всеми лапками, вызывая у юноши приступы неконтролируемого смеха. — Дом Калахи после нашего прихода был буквально пропитан всевозможной магией. У тебя одного сколько всяких порошков и жидкостей…

— И даже чучело крокодила!!