Удар

Скажи подобное первому попавшемуся, и он сочтет тебя за сумасшедшего. Запотевшая кружка пива после жаркого дня – что еще может быть реальней этой маленькой радости для простого человека. И вот они с Ицу, по сути, вознамерились так и поступить – сказать об этом первому встречному. Предложи человеку Путь, он раскинет мозгами и, может быть, согласится, но пожелает, чтобы на нем, время от времени, попадались заведения, торгующие пивом, клюшками для гольфа и билетами на футбол. Размышляя обо всем этом, Тайгер почувствовал на себе чей-то взгляд и, подняв голову, увидел Тома, сидящего через два столика от него. Тот широко улыбнулся, встал и направился к Тайгеру.

– Какими судьбами, Джон? – спросил он, пожимая руку Тайгеру.

– Решил немного пожить в Сан-Франциско, – ответил Тайгер, жестом приглашая Тома садиться.

– Я тоже! – Том присел на стул. – Купил здесь дом. Дом так себе, но участок сказка! Четверть мили морского берега, песчаный пляж, небольшой пирс и дикие заросли. Велла довольна.

– Это не та девушка, про которую ты мне рассказывал? – спросил Тайгер.

– Да. Зашел бы как-нибудь, – Том назвал адрес и добавил: – Калитка в пятидесяти метрах после последнего действующего фонаря. Так что у нас тихо. Ни радио, ни телефона, ни телевизора. Только шум прибоя, да по ночам звезды над головой. Вместо машины катер. Есть даже огород. Представь, где-то вдалеке ревет город: автомобильные пробки, стрессы и депрессии. А ты в тишине рвешь с грядки зелень.

– А чем, кроме огорода, вы занимаетесь? – спросил Тайгер.

– У нас медовый месяц. Уже пятьдесят два дня. – Том посмотрел на часы. – Мне пора. Жду в гости, Джон. Велла приготовит салат, выпьем бутылку вина.

– Я зайду! – пообещал Тайгер, пожимая на прощание руку негру.

* * *

В четыре утра, когда кромка горизонта едва поголубела, Тайгер с Ицу уже находились на Розовой вилле. Название «Розовая» она получила из-за своих стен, выкрашенных в розовый цвет.

Все, на чем можно было сидеть, включая диван и несколько огромных кресел, было стянуто в холл.

В пять утра на вилле должны были появиться мастера. Сейчас, в аэропорту, они поодиночке собирались в автобус, который привезет их сюда. Кто-то из них только что прилетел, кто-то уже несколько часов находился в гостинице, ожидая остальных. Все это делалось с целью провести встречу незаметно.

В пять утра в домофоне раздалось два легких щелчка, а затем голос на английском, но с жутким акцентом произнес:

– Джентльмены, туристы прибыли.

Тайгер нажал клавишу на небольшем пульте.

Через огромное окно холла было видно, как створки ворот разъехались в стороны и во двор бесшумно вполз автобус. Парой минут позже возле него образовалась толпа мускулистых мужчин.

Толпа была интернациональной. Европейцы, негры с различными оттенками кожи, от светло-коричневой до черной с синеватым отливом, японцы, китайцы и монголоиды. Но всех их делала похожими одна деталь: не меняющийся, смотрящий словно из другой вселенной, взгляд. Каждый из гостей в большей или меньшей мере вел двойственное существование, как и Тайгер с Ицу. И по сути они были уже не совсем люди.

«Интересно, что за ушлый сукин сын в Конгрессе производил отбор тех, кого следует отправить на остров? – подумал Тайгер. – Почему туда не упекли Леона Кеслера с Крита – обезъяноподобное огромное существо с низким лбом?»

Кеслер в одну минуту вышибал с ринга опытных бойцов с именем, но мозгов у него не имелось ни на грош. То, чем занимался Кеслер, даже с натяжкой невозможно назвать боевым искусством – кулачный бой, и не более. Бойцовский век у Кеслера был короток. Вряд ли он дотянул бы до тридцатипятилетнего рубежа. Те, кто не умел черпать силу извне, к этому времени вылетали из Большого круга, уступая место более молодым.

«Почему в Конгрессе не вспомнили о Тахаши, которого, скорей, можно было назвать животным, нежели человеком?» – продолжал задавать себе вопросы Тайгер.

Тахаши – гора в сто семьдесят килограммов мяса и напластованного на него жира. Удары отлетали от него, как футбольный мяч от стенки.

Кроме Кеслера и Тахаши, Тайгер мог припомнить еще несколько имен, которых обошла стороной санкция Конгресса.

«Странно это все», – подумал он, распахивая шире двери и впуская гостей в холл.

Когда все расселись, Тайгер произнес:

– Все, что вы сейчас услышите, не должно пойти дальше этих стен. Может быть, кое-кому сказанное здесь покажется абсурдом, но, прежде чем высказать свое мнение, прошу хорошо подумать, – Тайгер сделал паузу, окинув взглядом собравшихся, и продолжил: – Каждый из нас человек Пути. Джентльмены, а не приходила ли вам в голову мысль поставить на этот Путь все человечество?

Наступило долгое молчание, затем кто-то произнес:

– Легче всей командой поставить на рельсы локомотив, чем человечество на Путь. По крайней мере мы хоть представляем, как это сделать. А человечество…