Удалённый аккаунт

Я ехала домой на электричке около 10 вечера. Давно стемнело, но поезд еще не выехал за пределы города, поэтому за окном можно было наблюдать высокие дома, улицы и некоторое заброшенные станции, бессмысленно освещенные фонарями. Несмотря на поздний час, люди толпились в вагонах и нависали над теми, кому повезло сесть. Минутой ранее все они бродили по перрону, некоторые, рискуя жизнью, карабкались и перебегали через железнодорожные пути, чтобы не платить на проезд. Парой недель ранее вечером встало все движение диаметра из-за мужчины, который решив сэкономить, спрыгнул на рельсы и угодил прямо под поезд. В лучшем случае здоровье, а в худшем и вся жизнь, за какие-то 65 рублей. Теперь мне стало досадно, что можно обменять жизнь на деньги, но наоборот нельзя. Несправедливо. Я бы отдала все, что у меня есть, лишь бы не остаться одной. Если бы я заплатила врачам, можно было бы спасти то, что осталось от Арины?

Люди в вагоне менялись. Сколько людей прошло мимо меня за всю жизнь? Я выглянула в окно, в мире 7 или 8 миллиардов человек, но ни один из них не Арина. Это невообразимое количество продолжает жить, а она уже нет.

Музыка в наушниках притихла, пропуская уведомление о новом сообщении. Написала общая знакомая в чат “общая частичка наших сердец”. Глупое, слезливое и жалкое название, которое придумала другая подруга Арины. Для нее они были больше друзьями, для меня же просто знакомые лица, мелькавшие время от времени у нас дома или во время совместных посещений баров.

“Мне сегодня Арина снилась” — написала Соня, и за ней последовали остальные с рассказами, как “виделись” с ней. В большинстве своем все гуляли с ней и не знали об аварии, будто ничего не произошло. Я промолчала, мне нечего было сказать. С 21 сентября она мне не снилась, да и до своей смерти не припомню ничего такого. Мою душу охватила ревность, зависть и даже обида, что она “пришла” ко всем кроме меня.

Поезд заехал во тьму после станции Павшино, а мои руки, несмотря на скептицизм в голове, уже набирали в браузере “жизнь после смерти”. Наперебой, скидывая друг друга с вершин поиска, громоздились разные религиозные мнения, теории и предположения. Ниже позиции заняли фильмы, одна книга, а чуть ниже сомнительные статьи, дающие надежду таким, как я. “Жизнь после смерти. Ученые объяснили, что происходит в…”, “Жизнь после смерти: есть ли доказательства?”, Жизнь после смерти — что происходит после смерти”.

До встречи с неизбежным лицом к лицу поздним сентябрьским вечером, я придерживалась мнения, что там ничего нет. В религии, которую нам пытались временами привить в приюте, я была разочарована давно. Наверное, дело было именно в методах, потому как суть нам не объясняли.

— Значит, Бог захотел, чтобы нас бросили родители? — такой вопрос я задала одним из первых, когда к нам пришел священник.

За это меня поставили в туалете на гречневую крупу. Теперь, спустя долгие часы разговоров с верующей Энже, я думаю, что они могли бы мне просто ответить, что Бог дал нам право выбора и такой выбор сделали мои мама и папа.

Нянечка младшей группы стала свидетельницей моего вопроса, и, когда никто не видел, сунула мне в руки иконку. То была маленькая дощечка с наклейкой, с которой на меня будто с сожалением смотрели трое.

— Поговори с Боженькой, — прошептала она, — он поможет.

Кто из троих “Боженька” она не уточнила, а я после этого ее больше не видела. Такие как та женщина, в детских домах не задерживаются — слишком жалостливые.

“Человек больше не существует таким, каким мы его знали, но он все же существует”

Едва ли меня убедили разношерстные доводы — оставалось слишком много вопросов, на которые никто не давал ответа. Больше всех мне нравилась уже ранее известная теория квантового бессмертия, но и она для меня имела белые пятна, которые все будто обходили стороной. В итоге-то что? “Хозяин мира”, в котором он не умирает, в конце остается совсем один, наблюдая за тем, как его покидают окружающие?

А, может, проблема во мне? Я слишком болезненно переживала из-за ухода Арины.

— Девушка, выходим! — гаркнула на меня низкорослая женщина в форме дорожной охраны.

Я второпях схватила рюкзак и выскочила из поезда. Лил дождь, из-за ветра его капли мелкими брызгами долетали до моего лица, хотя над головой был навес. Я поспешила влиться в поток поздних трудяг, чтобы подняться в здание станции.

“Нужно купить что-то домой?” — набрала я сообщение Энже, но палец застыл над кнопкой “отправить”, а сердце закололо — если по этой фразе сортировать все сообщения, то не меньше полутысячи точно таких же я отправила Арине. Я с нетипичной мне суеверностью изменила фразу на “Что купить домой?”. Отправить. Энже попросила взять колу, к моему счастью, с сахаром. Арина в угоду своей фигуре покупала только “зиро”, которую я не переношу.

— С возвращением! — Энже бросилась мне на шею, когда я вышла из машины.

— Ты так рада, потому что я привезла колу?

— Фу, какая ты, — она надула губы, но глаза не переставали весело щуриться, — но сигарету давай, а то я без тебя не курю.