Удача не плачет

Мы с бабушкой больше не возвращались к теме прошлого. А вели себя как родственники, которые долго не виделись и теперь стараются быть вежливыми и не надоедать друг другу. Опасения, что бабушка начнет активно вмешиваться в мою жизнь, не оправдались. Она предпочитала наблюдать… А возможно, ждала, когда я привыкну к новой обстановке.

– Как проходят занятия плаванием? – спросила бабушка после дежурного разговора о погоде.

– Хорошо. Я уже могу преодолеть метров десять.

– Уверена, что бы ты ни задумала, рано или поздно это обязательно случится. Ты из упорных особ, – улыбнулась бабушка, и ее серые глаза блеснули удовольствием. – Как же приятно осознавать, что моя внучка – человек целеустремленный. Дженни, я горжусь тобой.

– Я просто очень хочу купаться в Черногории. Стоять на берегу скучно, – пряча неловкость от похвалы, пояснила я.

– Не забудь рассказать о своих успехах папе. Он непременно обрадуется.

– Да, обязательно.

Я побывала не во всех комнатах бабушки и даже не знала, сколько их. Сегодня она принимала меня в маленькой гостиной, оформленной в спокойных бежевых тонах. Компактный диван, узкий книжный шкаф и круглый столик с тремя стульями – вот и вся мебель. Но каждый предмет интерьера казался специально созданным для бабушки. Бархатная ткань, узорчатая кайма по краю скатерти, резные углы шкафа, три цветущие фиалки в белых горшках на подоконнике, часы с кукушкой на стене… Взгляд выхватывал детали, и я с относительным спокойствием слушала бабушку.

– Надеюсь, с мальчиками у тебя складываются хорошие отношения, – произнесла она и внимательно посмотрела на меня. В ее взгляде читалось: «Я все знаю. Вы с Павлом явно перешагнули родственную черту». – У них разные характеры, и мне это нравится. Скажи, Дженни, хорошо иметь двух старших братьев?

«Просто отлично. Особенно если учесть, что один из них меня тихо ненавидит, а без второго мне плохо…»

– Да, – коротко ответила я и мысленно полетела в бассейн к Павлу. Рука, плечо, шея… Я отлично помнила нежный путь прикосновений. И мне требовалась определенная сила воли, чтобы вести себя как обычно: сидеть и спокойно разговаривать с бабушкой.

«Павел, где ты сейчас и что делаешь? Надеюсь, не сердишься на меня… Как бы я хотела сказать тебе, что… ты самый лучший».

Конечно, бабушка видела, как сначала из бассейна вышел Павел, а затем уже я. Но ничего особенного в нашем желании искупаться утром не было. Не по расписанию же в семьях ходят плавать. Опущенные жалюзи скрывали от посторонних глаз подробности нашего общения с Павлом. Мне не о чем было беспокоиться. Но я беспокоилась.

Зеленый чай в тонкой фарфоровой чашке и четыре круглых печенья, по всей видимости, составляли поздний завтрак бабушки. Сделав глоток чая, она посмотрела в окно и будто небрежно произнесла:

– Кажется, Павел тоже собирается со своей девушкой на отдых. Я забыла, какую страну они выбрали.

– Наверное, одну из тех, что рядом с морем, – услышала я свой голос и удивилась тому, как ровно прозвучал ответ.

– Скорее всего. Лето для того и создано, чтобы наслаждаться солнцем и всячески баловать себя. – Задумчивость облаком слетела с бабушки, серые глаза заискрились, и, улыбнувшись, она добавила: – Приходи ко мне почаще, Дженни. Я хочу стать тебе другом. Тем человеком, которому ты сможешь доверять. Поверь, иногда совет очень важен и нужен. А давать советы я уж точно умею. – Она усмехнулась, откинулась на спинку стула, положила ногу на ногу, легким движением руки убрала складку на юбке и превратилась в даму с картины. Например, с той, что называется «Графиня пьет чай». – Как бы мне хотелось уберечь тебя от ошибок, Дженни. Хотя это невозможно, жизнь не бывает гладкой.

– Вряд ли я много напортачу в ближайшее время, – улыбнулась я. – Школа закончилась, а почти все каникулы я проведу дома.

«Это меня и беспокоит», – читалось на лице бабушки. Несколько секунд она смотрела на меня молча, приподняв идеально накрашенные брови.

Вернувшись в свою комнату, я плюхнулась на кровать и уставилась в одну точку. Я всегда гнала мысли о Даше прочь, и надо сказать, это получалось неплохо. Но теперь, когда я чуть-чуть имела право на ревность, воображение принялось рисовать четкие образы, от которых невозможно было отмахнуться.

«Почему мне только пятнадцать? Почему?!»

Я представляла, как Павел и Даша идут в кино. Его рука лежит на ее талии.

Как они сидят за столиком в ресторане. Он поднимает бокал и говорит тост: «За тебя. Ты самая лучшая».

И он целует ее…

– Бабушка, – тихо произнесла я, – ты же специально заговорила со мной о девушке Павла, да?

* * *

В среду мы посетили банк, где я получила карту.