Удача

Я всё ещё не беспокоилась. Волчата лучше разбирались в таких делах. Первое чудовище издохло в их руках с душераздирающим криком. Кажется, не получилось доказать свой авторитет иначе. Интересно, Фенрир не появлялся, потому что думал, что Вотан здесь?

Существа были омерзительны: щупальца, слизь, отравленные когти, раззевающиеся с сарай пасти, несколько рядов треугольных зубов, злобные глаза… смрад проникал даже в дом. Со странным чувством я вышла на крыльцо. Зябко обхватила плечи руками. У холода была потусторонняя причина, его принесли существа. Странно было стоять здесь без Фенрира.

Я спустилась с крыльца. На песке валялся зловонный труп размером с кита, как только вытащили.

Я сделала пару шагов к взбушевавшейся воде. Сыновья были увлечены, иначе бы потребовали, чтобы я вернулась в дом.

Я подошла так близко, что мои босые ноги омыла вода. Существ было больше, чем моих сыновей, но я всё равно не боялась за них. Они были опаснее кого бы то ни было.

Я пошла в воду. Ближе всех к берегу был мой четвёртый сын. Он запутался в жалящих тонких щупальцах уже мёртвой твари, оскользнулся и ушёл под воду. Близко была другая, живая. Она нацелилась на моего сына, как на лёгкую добычу. Я встала у неё на пути. Сын не видел меня. Ему не нужна была моя защита, но и остановить он меня не мог.

Инголфра пьянила битва, он даже смеялся. Ульф старался не отставать. Дети Вотана не брались в учёт в их личном соревновании, с некоторыми оговорками они признавали их братьями, но считать равными не были обязаны. Ульф тем не менее оглядывался время от времени, чтобы убедиться, что трое в порядке, не хватало ещё огорчить маму.

Инголфр, расхохотавшись, отправил в небытие третьего горгонтипа, Ульф тоже оскалил зубы и кинул взгляд за спину – двоих обнаружил сразу, а где третий? Ульф не стал беспокоиться раньше времени. Отец учил не беспокоиться в бою. Ульф внимательней поискал глазами возле туш, Инголфр вдруг ахнул, Ульф обернулся, Инголфр не нуждался в помощи, он смотрел в сторону берега, Ульф проследил за его взглядом – ужаснее того, что он увидел, он не видел в царстве отца, в ушах гулко застучало. Прежде Ульф не испытывал настоящего страха, не бояться ужасного вроде как было в его натуре. Он побледнел, ноги отказывались подчиняться.

Челюсти горгонтипа сомкнулись, отнимая у сыновей мать. Ульф услышал нечеловеческий раненый вой, от которого сердце пропустило удар. Отец? Нет, это выли они с Инголфром. Они бросились туда впятером. Они раскроили не убитое чудовище на две части, аккуратно раскроили желудочную камеру… но не нашли в ней и следа матери.

Ошибки быть не могло. И мама не могла так быстро раствориться, волчата в этом понимали. Впрочем, скоро познания в физиологии горгонтипов стали достоянием истории, потому что старший из сыновей матери проявил в полной силе своё волчье нутро, стая горгонтипов, забредшая в море, была истреблена. Инголфр выл, не переставая, Ульф мстительно следил, как сдыхает тварь за тварью, как заполняется смрадной густой жидкостью некогда чистая морская лагуна. Вой Инголфра не мог быть не услышан, он звучал, как призыв истреблять горгонтипов, это был королевский призыв, и первым его должен был услышать отец. Он появился вскоре, тоже в слизи горгонтипа, он выслушал сбивчивую речь Ульфа, Инголфр говорить не мог… он был нужен им…

Отец ничего не сказал. Он внимательно осмотрел раскроенную тушу и желудок, раскроил оставшиеся органы, но тела любимой не обнаружил. Вернувшийся Вотан нашёл его на берегу уже безучастным и немым. Он не стал заходить в воду, просто скользнул по лицам взглядом и всё понял.

Во вселенной осталось семь мужчин и ни единой женщины.

Семь мужчин прошли в дом. Вотан показал следовать в гостиную.

Измождённый Фенрир встал в арочном проходе:

– Я не чувствую её больше.

С этими словами он пошёл куда-то вглубь дома, Вотан не стал его останавливать. Потребовалась целая вечность, чтобы уговорить Инголфра сесть и выпить воды. У него до сих пор тряслись руки. Они услышали стук, Ульф распознал в нём упавшее тело. Пребывающий в шоке Инголфр вскочил на ноги и кинулся к лестнице. Он нашёл отца первым. Вотан хранил оружие против него в своём доме, и похоже отец знал об этом.

Во вселенной осталось лишь шесть мужчин.

Вотан грубо сдёрнул плотную портьеру с окна и накрыл им бездыханное тело. Инголфр увёл Ульфа. Комнату закрыли на ключ.

Внизу, в гостиной Вотан хмуро оглядел лица опечаленных сыновей. Он мысленно прибавил волчат к своим троим. Ради неё.

– Возьмите себя в руки, – холоднее, чем следовало сказал Вотан. – Сегодня вы стали взрослыми. Ваша мать ушла.

Десять глаз недоброжелательно впились в его лицо. Этого Вотан и добивался. Лучше ненавидеть кого-то достижимого, чем оплакивать потерянного.

– За ней предпочёл уйти Фенрир. Инголфр, его долг теперь ложится на тебя.

Пронзительные глаза Инголфра словно повернули своё свечение внутрь – он не задумывался, что является первым наследником царства жути. И надсмотрщиком над ним. Обычно он первым начинал язвить Вотану, сейчас он был слишком подавлен.