Учись или умри до конца

– Маргоша, милая, только не тормози. Пошли скорее дальше.

– Покусали тогда Мориса, не тебя, – вспомнила я, но послушно ускорила шаг.

– А если это… эти… могут из картин вылезать?

Зря он это сказал. После смерти я стала жуть какая любопытная, и стоило Рэнди выдвинуть предположение, которое, по его мнению, должно было меня напугать, как я остановилась возле портрета носатой дамы в ядрено-зеленом старомодном пиджаке с брошкой-клевером. Дама не шевелилась и смотрела с холста куда-то в сторону с видом оскорбленной добродетели.

– Ма-арго-о-о! – застонал Рэнди. – Ты издеваешься, что ли?

– Если боишься, не смотри. Я быстро.

На табличке под портретом была подпись: некая Генриетта О’Мили, магистр алхимических наук. Дальше текст был совершенно нечитаемым, но ясно, что дамочка в зеленом, видимо, работала в Академии Небытия, сейчас или когда-то.

– Это просто какая-то преподша, – успокоила я Рэнди. – Идем дальше.

Он покосился на госпожу О’Мили, а я уже рассматривала следующую картину. Уже не портрет, а пейзаж, что-то светлое, пасторальное, с облачками и радугой, откровенно не вписывающееся в атмосферу.

– Ну что еще? – Рэнди встал рядом и опасливо посмотрел на пейзаж. – Выглядит уже лучше.

– Сейчас посмотрим, есть ли подпись, – я наклонилась и ахнула. – Написано, ректор Светлого факультета. Ар… Ар…

Рэнди тоже стал присматриваться, но проблема была не в мелком шрифте – просто надпись сверху зацарапали чем-то острым.

– А вот это уже интересно.

Я поскребла табличку когтем, след остался довольно похожий. Только кому понадобилось заниматься вандализмом? Совсем нашего ректора не боятся?

– Странно, что речь о человеке, если нарисован пейзаж, – вдруг подметил Рэнди. – Только если из облачка сейчас кто-нибудь не вылезет.

Но никто не вылезал. Пока мы ждали, я изучила картину более внимательно, художник изобразил голубое небо, пушистые облачка, похожие на бело-розовую сахарную вату, из которой торчали шпили дворца самой что ни на есть диснеевской наружности. Ах, да. И радуга. Куда же без радуги.

Но сколько бы ни всматривалась, не уловила ни намека на изменения.

– Ладно, идем, – сдалась я. – Кина не будет.

Рэнди не пришлось уговаривать, и к спуску в библиотеку он примчался первым.

– Свет горит, – сказал он. – А тогда не горел.

Я сочла это добрым знаком.

Библиотека встретила нас тишиной и приятным запахом старой бумаги. Никто не кинулся рвать посетителей в клочья, собственно, тут никого, кроме нас, похоже, и не было. Я огляделась: лабиринты стеллажей пугали, в них можно заблудиться так, что никакая Ариадна не выведет. Рэнди считал так же и потому продолжал опасливо жаться ко мне.

– Библиотекаря будем искать или сами справимся?

Рэнди недолго думал:

– Сами. Раньше начнем, раньше закончим.

В этот раз библиотека не вызывала у меня тревоги, просто хранилище для книг, пусть и огромное, и запутанное. С механизмом поиска литературы я познакомилась еще в первое посещение, и сейчас осторожно подбирала нужные слова.

– Самые основные материалы про горгон, пожалуйста, – вежливо попросила я и на всякий случай прикрыла голову руками. Громкий шлепок, второй, третий. Я рискнула проверить, что там нападало, и, к своему облегчению, увидела всего лишь пять книг, неаккуратной кучкой сваленные на полу. Греческая мифология, само собой, краткий справочник мифических существ, атлас мифологической географии, список самых известных женщин из легенд и эпосов народов Земли и на сладкое – толстенный бестиарий в потрепанной кожаной обложке с металлическим тиснением. Ну, могло быть и хуже.

Рэнди повторил мои слова с поправкой на гулей, собрал свою стопку, и мы пошли искать читальный зал или любое другое подходящее для работы место. Было немного странно от того, что нам до сих пор никто не встретился, тишина, конечно, должна быть в библиотеке, но тут прям кладбище какое-то. Рэнди вырвался чуть вперед и позвал меня, указывая на массивный стол за поворотом. Он стоял в тупике между стеллажами, освещенный настенной лампой в виде факела. Стулья тоже имелись, больше похожие на музейные кресла – такие, с красной бархатной обивкой, резьбой и гнутыми ножками в виде львиных голов. Обстановке в целом соответствовало, но, пристраивая зад, я подсознательно ждала, когда кто-нибудь гаркнет, что садиться нельзя.

– Ну что ж, – я решила начать с чего попроще и подвинула к себе книжку по греческой мифологии, – приступим?

Глава 31