Ученица

Турке осточертели одни и те же мысли, одни и те же разговоры с папой. Диалоги с ним стали настолько предсказуемыми, что Турка отвечал, не задумываясь.

Отец по сотому разу пересматривал советские комедии и смеялся на тех же самых местах, что и всегда. Турка попытался найти стоящее чтиво, чтоб хоть немного отвлечься, но любой роман наводил скуку. Отрыл книгу «Одинокие боги вселенной» и застыл. Вспомнил, что ее ему подарил на день рождения Вовка, наверное, лет пять уже назад. А Турка так и не прочел. Еще поржал над приятелем: «Нашел, что дарить — книга!».

Обложка привлекала, аннотация тоже. Вздохнув, Турка прочитал одну страницу, другую…

Проглотив книгу за вечер, он тупо таращился в потолок минут двадцать. Потом схватил было телефон, чтоб позвонить Вовке и поделиться впечатлениями, но остановился. Ха! Теперь номер друга постоянно вне зоны обслуживания, не дозвонишься.

Накопившееся за проведенные дома десять дней ощущение мерзости и одиночества капали на мозги. Они с отцом еще раз сходили к маме, но ее так и не перевели из интенсивки, опасаясь ухудшения. В конце концов врач прямо заявил, что больную лучше пока не тревожить хотя бы недельку, пусть оправится.

— Голодать она тут не голодает… — сказал врач. — Да вы ей и так уже запасов нанесли, что общий холодильник забит. И поговорить есть с кем, в случае надобности.

Но мама пожаловалась, что ее продуло от окна, начались сопли, мокрый грудной кашель. Непонятно теперь, будут ли маму держать на отделении или переведут в «бокс», а может, в инфекционку положат.

В школу возвращаться не хотелось. Турка рад был передышке, но теперь понимал, что начнутся разговоры, перешептывания, кривые взгляды.

Его это не пугало. Просто все напоминало о Лене.

Обсуждают случившееся уже меньше, но все-таки школа никак не могла вернуться в привычное русло, да и хотела ли? Напротив, она будто искала способы затянуть в свои сети еще людей, раскрутить маятник событий, взбаламутить гущу.

Перед русским языком девчонки шептались и хихикали, пацаны гоготали. Турка раздумывал, не свалить ли с последних двух уроков — кому нужно обществознание? Тем более, вести должен кто-то левый, учитель на замену. Он никого не знает, не заметит.

С другой стороны, вдруг Мария Владимировна вернется? Конечно, фантастический вариант, но все-таки. Турке даже пару раз снилось, что бывшая преподавательница возвращается, только не уроки ведет… а что-то другое они вместе делают. Связанное с Коновой. И Турка неизменно просыпался в холодном поту и со стучащим сердцем.

Галдеж хоть и раздражал, но и расслаблял тоже. Турка решил-таки остаться, чтоб посмотреть, что там будет за новый учитель. Несколько недель обществознания и истории вообще не было, затем пару уроков провела библиотекарша с кривой рукой (сломала когда-то давно, да так она и срослась неправильно). Пацаны шутили, что она сломала так руку специально, чтоб удобнее было книги носить. Бормотание этой бабки в толстых очках мало кого интересовало, ученики занимались своими делами. Библиотекарша не очень-то протестовала.

Шуля, что удивительно, не пропускал школу. Правда, с Туркой они не общались и не обсуждали тот случай на квартире у Вадика.

Андраник — он же Крыщ — на занятиях появился только на этой неделе, и вел себя пока относительно прилично. Нет, куда же без его гнилых замашек, но все они носили безобидный характер. На пару с лупоглазой «шестеркой» Касей хулиганы снова мерзко хихикали на задних партах, не особо слушая преподавателей.

Те, кого обычно задирали, в первые дни после трагедии ходили по коридорам более-менее спокойно, даже Русаков, вечно будто пыльный, в застиранном свитерке, оживился. Ну и Муравей занятия посещал, конечно, со своей обычной прической: волосы неровно обстрижены ножницами «под горшок». Потихоньку все возвращалось в привычное русло.

В пыльных закоулках коридора таилась угроза. Может, предупреждение? Турка хотел бы сказать, что так ему кажется из-за собственного настроения, из-за погоды, из-за накатывающей депрессии — ведь так и не решил, куда поступать после девятого. Собирался в колледж, да, в школе точно оставаться незачем. Его воля, так сейчас бы свалил. Но нет — нужен аттестат. Так что еще несколько месяцев здесь, а потом — неизвестно, что будет.

Время тянулось резиной, и глядя в окно, мало кто мог с легкостью представить, что когда-нибудь наступит лето.

Алик доверительно сообщил:

— Тут это… Говорят, что Тузов вернется. Как Вол будет, с одним яйцом, — толстяк сморщился и захихикал. — А может, и нет. Вовка его несильно прострелил. Вот еще клоун, взялся за дело — так иди до конца…

— Шутишь? — сказал Турка. — Вована и так чуть не посадили. До сих пор проблемы.

— Да понятно, — фыркнул Алик. — Просто тупо вышло, несерьезно. Кстати, директору ничего не будет, приколи.

Турка кивнул. Сергей Львович, кажется, корнями врос в собственное кресло. Но, возможно, теперь с дисциплиной станет получше — мэр в новостях обещал взять школу семьдесят пять под личный контроль.