Учение Великих Махатм

Пока что примите мои лучшие пожелания.

К. Х.

Полагаю, что лучше мне еще раз сказать вам, что я хотел бы, чтобы вы всегда помнили. Я был бы рад, если бы на каждый вопрос можно бы так же легко ответить, как на ваш вопрос о "прискорбном событии". Почему сомнения и грязные подозрения, как кажется, осаждают каждого, стремящегося к ученичеству? Мой друг, в масонских ложах старого времени неофит подвергался серии устрашающих испытаний постоянства, отваги и присутствия духа. Психологическими воздействиями, дополненными механикой и химическими веществами, его доводили до мысли, что он падает в пропасть, низвергаемый скалами, идет по мостам, сотканным из паутины и висящим в воздухе, проходит сквозь огонь, тонет в воде и атакован дикими зверями. Это было воспоминание и программа, заимствованная из Египетских мистерий. Запад, потеряв тайны Востока, должен был, как я говорю, прибегнуть к искусственности. Но в эти дни вульгаризация науки сделала подобные пустячные испытания устарелыми. Стремящийся осаждается теперь исключительно с психологической стороны его природы. Его курс испытания в Европе и Индии следует системе Раджа Йоги и результатом ее, как уже было объяснено, развитие в нем, в его темпераменте каждого зародыша добра и зла. Правило это непоколебимо и никто не избегнет его, напишет ли он нам письмо или же в тайнике сердца сформулирует сильное желание оккультного знания и сообщения. Подобно тому, как ливень не может оплодотворить скалу, так и оккультное учение не имеет следствий на невосприимчивый ум. И как вода развивает жар в негашеной извести, так учение вызывает к ярому действию каждую неподозреваемую потенциальность в ученике.

Не многие европейцы выдержали это испытание. Подозрение, следующее за самосплетенным убеждением в обмане, по-видимому, сделалось порядком дня. Я говорю вам, за очень малым исключением, мы не были успешны в Европе.

Отсюда вытекает необходимость для Т. О. соблюдать абсолютный нейтралитет в оккультных учениях и феноменах: что бы ни сообщалось, должно передаваться индивидуальными членами от индивидуальных членов. Например, если мадам Б. найдет в себе необходимую силу, чтобы жить (а это зависит всецело от ее воли и силы, ее напряжения) и захочет под водительством своего Гуру или даже меня служить в качестве писца для вас (для Синнета, не для группы), она сможет, если хочет, еженедельно или ежемесячно посылать вам наставления. Мохини мог бы делать то же самое, но под обязательством, что ни наши имена, ни имена посылающих никогда не будут опубликованы; также Теософское Общество не должно нести ответственности за эти учения. Если Восточная группа выдержит, что-нибудь еще можно будет для нее сделать. Но впредь никогда Обществу в Индии не будет позволено опять компрометировать себя чудесами, которые повсеместно объявлены обманом. Доброе судно тонет, друг мой, ибо его драгоценный груз был предложен широким массам; часть его содержимого была осквернена обращением нечестивцев, и золото его принято за медь. Впредь, я говорю, никакие нечестивые глаза не увидят его сокровищ, а его внешние палубы и оснастка должны быть очищены от нечистот и мусора, накопившихся на них вследствие неосторожности его собственных членов. Старайтесь исправить причиненное зло. Каждый шаг, предпринятый кем-либо в нашем направлении, заставляет нас делать шаг навстречу ему. Но путешествие в Ладак не является средством, приводящим к нам, как м-р Лейн Фокс воображает.

Еще раз примите мое благословение и прощальный привет, если им суждено быть последними.

К. Х.

Письмо 131

К. Х. – Синнету

Получено в Лондоне 10 октября 1884 г.

По причинам весьма достойным, хотя и без надобности вдаваться в детали, я не мог ни ответить на ваше письмо в Эльберфельде, ни переслать вам его через Л. К. Х. Так как стало невозможным использовать главный канал – Е. П. Б., через которую я до сих пор общался с вами, из-за ваших личных и взаимных отношений с нею, я прибегнул к обычной почте. Даже это потребовало от одного друга большей траты сил, чем вы в состоянии вообразить.

Было бы недостойно друга умолчать о правде, когда речь о ней может принести пользу, поэтому я должен сказать, что вам надо очень следить за собою, если не хотите навсегда прервать нашу переписку. Незаметно для вас самого вы поощряете в себе тенденцию к догматизму и несправедливым неправильным представлениям о лицах и побуждениях. Я хорошо осведомлен о ваших идеях о том, что вы называете "ханжеской" абсурдностью; и у меня тягостная уверенность, что так как в вашем мире никому не позволяется читать нравственные наставления другому, то и вы, возможно, будете возмущены этим, и эти слова, вероятно, пишутся напрасно. Но я также знаю ваше искреннее желание, чтобы наша переписка не оборвалась; и зная это, я указываю вашему вниманию то, что может иметь этот результат.