Участковый

— Примерно так, — понурился Денисов, которого ирония в словах дозорного вновь заставила сомневаться в собственных выводах. — Другого объяснения у меня нет. Ежели энто Темные какие-то неизвестные чары использовали, то кто именно? Ведьмак из Дневного Дозора был удивлен, когда обнаружил сейф. Стало быть, не районное отделение. Гепард нынешний аккурат посередь пятака оказался и в сторону отойти не догадался — стало быть, и не Аесарона проделки…

— Минуточку! — вдруг сообразил Евгений. — Так это снова не «Светлый Клин» был? Ну, когда вы сказали, что лишили Пардуса всех сил, что он теперь ни в Сумрак войти, ни в человеческий облик вернуться не сможет — это на самом деле не вы устроили?

— Да нет, конечно же! — с досадой воскликнул Федор Кузьмич. — Я пошел тебя искать, чтобы рассказать про аномалию и своими мыслями поделиться. Энто уже вечерело. На рейсовый я рукой махнул, тут дела поважнее наметились. Я как раз площадь пересекал, гляжу — ты в здание райкома по ступенькам поднимаешься. Ну, думаю, обратно совсем интересно! Остался ждать — мало ли, подстраховать тебя придется? Я же Аесарона ишшо днем почувствовал и потому догадался, что у тебя с ним какие-то сурьезные переговоры в их конторе. Когда ты на крылечко-то вышел, я уж было хотел тебя окликнуть, а потом… Ну, хочешь, чутьем энто назови… или интуицией… В общем, поспешил я туда, где все события потом и развернулись. Ты будто по заказу загнал оборотня на пятак, а уж дальше и я со своей проверкой вылез. И получилось, что подручный Аесарона не только про энто конкретное место не знал, но и вообще про такие аномалии не ведал! Иначе не перепугался бы до полусмерти. Согласен?

— Ну, — задумчиво протянул Угорь, — одними Дозорами Иные не ограничиваются. Может, пузырь — дело рук какого-нибудь шамана. Какое-нибудь древнее, забытое всеми заклятье. Выполз из тайги…

Денисов устало махнул рукой.

— Упертый ты, Евгений Юрьич, трудно с тобою.

— Уж извините, Федор Кузьмич, но в неизвестную магию мне куда проще поверить, чем в то, о чем вы говорите! Сейф простоял в том, первом кабинете почти месяц, почему же там никаких пузырей не образовалось? Хотите сказать, «трава» там гуще?

— Может, гуще, а может, потому, что «Всадник в красном» и «петля Шааба» там всего лишь час вместе пробыли, покуда сейф из кабинета не похитили.

— Вас послушать — так вокруг каждого, кто мощные чары использует, подобный пузырь должен образовываться, а я что-то о таком впервые слышу!

— Все когда-то происходит впервые, — напомнил участковый. — И моря пересыхают. Ежели все же допустить, что слой Сумрака неравномерен, что где-то — например, в больших городах — он толще, а в такой глуши, как наша, совсем тоненький… Ежели допустить, что нельзя из одного места постоянно брать и брать, не давая при энтом слою восстановиться… Вот помяни мое слово — через день-другой, а может, через месяц от пузыря возле рынка и следа не останется! И не потому, что чары рассеются, а потому, что рана заживет, затянется.

— Ладно, я не буду с вами спорить. Завтра пройдусь по тем местам, где амулет светился, проверю, как там сейчас, возможно ли войти в Сумрак, и вообще. Если подозрения ваши подтвердятся — пошлю запрос в область. Не может такого быть, чтобы никто о подобном раньше не слышал.

— А ведь кто-то точно слышал! — раздумчиво проговорил Денисов.

— Кто же?

— Тот, кто создал амулет…

Присутствие Темного они почуяли одновременно, переглянулись, и участковый шевельнул рукой, показывая, чтобы оперативник покамест оставался на диване. В дверь негромко постучали, Денисов через весь кабинет отправился открывать.

На улице шел легкий снежок — вероятно, тот самый, о котором Федор Кузьмич говорил Вере еще вечером. На крыльце стоял массивный сейф, на нем, подставив бородатое лицо летящим снежинкам, восседал ведьмак Харламов. Увидев в дверях Денисова, совсем не удивился, вежливо поздоровался. Напрягая слух, Угорь пытался не упустить ни одного слова из беседы двух Иных. Харламов, немилосердно о́кая и вообще коверкая слова, старательно проговаривал заученный текст:

— Аесарон просили передать, что извиняются за ин-цин-ден и благодарствуют за предупрежжение. Ежли Ночному Дозору требуется моральна компенсация, надобно сообщить им немедля, посколь через час оне отбывають с аэродрому. Ну и вот — сейф я вам доставил, получитя-распишитися.

— Ты погляди-ка, Евгений Юрьич, какой у нас нынче идеологический противник благородный стал! — через плечо кинул Денисов. — Даже доставку твоей пропажи организовали! Будешь компенсацию-то требовать?

— Чего? — изумился Угорь.

— Я бы потребовал! Ты ж в своем праве, тем более — предлагают.

— Чего? — тупо повторил Евгений. Шутливый тон участкового сбивал его с толку, отвлекал от того важного, что послышалось в сообщении, переданном через Харламова.