Участковая, плутовка и девушка-генерал

– Но, товарищ подполковник… – являясь молодой и крайне деятельной особой, сдаваться вот так просто – нет уж, дудки! – Владислава явно не собиралась, – подумайте сами и рассмотрите по пунктам: первый – на оба трупа напали неодомашненные животные, пускай и разные, но всё-таки тем не менее… – волнуясь, деловитая рассказчица слегка поперхнулась, – второй – убийственное нападение осуществлялось практически с одного и того же лесного массива, Вы скажите, протянутого на многие километры, но странное совпадение основательно заставляет задуматься; третий – мы с Палычем полагаем, что в последнем случае выбранная цель возникла незапланированно, то есть явилась, по существу, ошибочной, а значит, нападение маленьких злобных «монстриков» было кем-то совокупно конкретизировано; четвертый – два сплошь и рядом похожих умерщвления, случившихся всего за пару служебных суток, наводят на некоторые серьёзные размышления, сосредоточенные и вдумчивые, а еще и позволяющие понять, что ничего потустороннего, априори мистического, в настоящем случае попросту нет, тем более что… – она хотела промолвить «пятый и, наконец, последний» и рассказать о подозрительном незнакомце, очень напоминавшим небезызвестного мистера Бонда, английского агента секретной службы МИ-6, но, вспомнив о неумышленном нарушении служебной инструкции, по объективным причинам выразившемся в вынужденном отказе от системного, прямого преследования, озадаченная, сразу же осеклась.

– Тем более – что?.. – увидев небольшое смущение, непритворно захватившее болтливую участковую, и моментально распознав, что, по-видимому ему чего-то недоговаривают, строгий начальник райковского отдела в одну секунду сделался намного суровее (хотя, казалось бы, куда уже больше?) и потребовал незамедлительных оправданий: – Немедленно отвечай!

Мимолетно взглянув на Алексеева и прочитав в его испуганном взгляде «Не вздумай!», сообразительная сотрудница быстренько переориентировалась и выдала недвусмысленную фразу, в какой-то мере к случившимся событиям непричастную, но в общем-то (она и не предполагала, что непреложная истина где-то рядом) всецело уместную:

– Мы имеем честь осуществлять полицейскую службу в самом стратегически важном районе России, отмеченном постоянной дислокацией военной дивизии РВСН, в связи с чем, сообразно последним намерениям враждебного запада, у меня возникает резонный вопрос, хотя и чуточку провокационный, но крайне животрепещущий: а не пытаются ли американские спецслужбы испытывать на территории Российской Федерации – причём в самом для них «сомнительном регионе»! – секретное биологическое оружие?

– Да ты ополоумела, Шарагина, что ли, совсем?! – от дерзкого, явно необдуманного, заявления волевой начальник ярко побагровел и едва ли не поперхнулся; он отвратительно заводил массивными желваками и, страшно разнервничавшись, на некоторый период лишился природного дара неоспоримого убеждения, а заодно и членораздельной, осмысленной речи.

– Нет, моё психологическое состояние находится в полном порядке, – приняв вынуждение молчание, вдруг полностью захватившего неоспоримого подполковника, за милостивое разрешение по-прежнему продолжать, напористая сотрудница пустилась в прямую полемику, страстную, оживлённую, – просто я тут как следует поразмыслила и, поскольку ничто так не интересует кровожадных американцев, как ядерное оружие, пришла к определённому выводу: а почему бы им не проникнуть в святая-святых враждебного государства и не устроить там какую-нибудь страшную диверсионную провокацию? Потом, как и обычно, обвинить противную сторону во всех существующих смертных грехах… если, конечно, их коварные замыслы не простираются куда-нибудь дальше?