Убить ворона

От злости к Александру даже вернулась былая сила и бодрость. Изловчившись, он ногой дотянулся до казана, который уже остыл, но продолжал излучать приторные запахи мяса и лука, и неожиданно ударил по литой его ручке. Казан, будто резиновый мяч, влетел в круг, где мужчины покуривали анашу, и, разбрызгивая масло, рассыпая рис, приземлился на колени одного из присутствующих. Теперь на пленника обратили внимание. Какой-то малый уже сидел на груди Турецкого, пригвоздив его плечи к полу, вокруг, словно вороны, каркали нависшие над головой черноволосые, черноглазые бандиты. Через минуту Александру почему-то развязали руки и поволокли куда-то вниз по оказавшейся за дверьми лестнице. Его запихнули в чулан с запахом протухших овощей, и, когда глаза немного адаптировались к темноте, Турецкий увидел, что в его новом пристанище, помимо клочка сена, ничего нет. Обессиленный от побоев и наркотиков, Александр опустился на эту единственную постель, но уже через несколько минут почувствовал рядом с собой чье-то дыхание и шорох. Турецкий вздрогнул и вскочил на ноги – прямо в нескольких сантиметрах от его лица блестели острые крысиные зрачки, потом он заметил еще и еще. Крысы, казалось, собирались, возникали из подземелья, окружали. Еще секунда – и они вонзят свои зубы в его икры, будут рвать его тело на части. Турецкий теперь понял, почему ему развязали руки. Бандиты милостиво позволили Александру бороться за жизнь или умереть в диком страхе. Турецкий выбирал первое. В конце концов, отправиться на тот свет никогда не поздно. Он решил сражаться, пока не упадет без сознания. Первая крыса погибла в полной тишине от удара ботинком, вторая пискнула, призывая соплеменников на помощь. Турецкий не знал, сколько прошло часов. Неверный, неизвестно откуда лившийся свет не давал представления о времени суток. Иногда в качестве разрядки Александр подбегал к двери и, отчаянно ругаясь по-русски, забыв о конспирации, колотил в двери, отчетливо понимая, что никто его не слышит. Наверное, у него оставалось еще немного сил, когда где-то вдалеке прозвучали шаги… Александр рухнул прямо на руки тюремщиков…

– Хорошо еще, что мой агент догадался о случившемся, – журил Турецкого Али, собирая трубочки кальяна в единую гармоничную конструкцию. – Так бы и сгинул наш Сашечка, как у вас говорят, не за понюшку табака. Во-от! Сейчас я научу тебя курить кальян.

Турецкий едва начал приходить в себя после перенесенных испытаний. Остатки памяти сохранили, что его куда-то везли на открытой машине с завязанными глазами, потом он валялся на песке, а потом голос Али, и все…

– Ты хоть понял, Сашечка, у кого в зубах оказался?

– Еще бы! Террористическая организация «Исламское возрождение».

– Верно. А по какому поводу?

– Это еще труднее не понять. По нашей с тобой диссертации.

– Ничего подобного. Давай прикладывайся, – Али подал Турецкому трубочку. – Набирай побольше воздуху и заглатывай дым. Тут главное дело – правильно заправить. Это отдельная наука.

Турецкий приложился к ароматическому отверстию. Вода в стеклянном сосуде заурчала, подстраиваясь под ритм дыхания курильщика, розовый фимиам закружился по чайхане, куда привел Али Турецкого. Черные блестящие пятна поплыли у Александра перед глазами.

– Ну, ну! Совсем ты, Саша, обессилел. Это же не наркотик и даже не обычный табак, это великое искусство набора масел, ароматических веществ. Ты слишком глубоко вдохнул, «до дна», как у нас говорят. Нельзя.

Али закрыл глаза от наслаждения, которое ему доставляло курение кальяна.

– Тут же все очищается, никакого никотина. А насчет твоего ареста скажу – самое обидное, что тебя могли бы и не взять, если б ты не обхитрил сам себя. Мой агент – та женщина в белом, от которой ты все-таки убежал, – не допустил бы этих бандитов на порог. Но ты так нервничал из-за ее присутствия, что я распорядился снять охрану. И вот к чему это привело. Кроме того, самое смешное, что ты боевикам был не нужен. Они ошиблись.

– Как – ошиблись?

– Очень просто. Приняли тебя за агента английской разведки. У них между собой давние счеты.

– А как же наша диссертация?

– Ничем, к счастью, не могу помочь. Проверил по всем каналам. Никакого отношения к Новогорску ни один ишак не имеет. Понимаешь, Саша, нашим людям легче диверсию в Индии совершить. России они боятся. Это я отважно поехал в Москву, да и то только потому, что молодой был, – заулыбался Али.

– Выходит, ты меня снова спас, но это почище будет, чем от советской милиции.

– Ой, согласись, тогда, когда тебе грозило исключение из института, тоже казалось, что жизнь кончилась. И спасение казалось не менее важным.

– Значит, зря я посетил ваш гостеприимный край. Разве что с тобой встретился.

– Зря, зря. Единственное, чем могу помочь, в качестве моральной компенсации: я внимательно изучил новогорскую авиакатастрофу и, если ты проверяешь иностранные следы, хочу обратить твое внимание. В прошлом году точно так же погиб ваш самолет в Намибии и тоже вылетел из Новогорска. Это мне подсказали знающие люди, которые всю информацию по вашей военной технике отслеживают. Желаю удачи!