Убить Уайти (ЛП)

Все еще приседая, мы пробирались к центру комнаты.

- Мы должны выбраться из здания, - сказала Сондра. - Мы должны уйти!

- Нет, пока ты не расскажешь мне, что, блядь, происходит.

- Но нас убьют!

- Я не против. Прекрасное завершение прекрасного гребаного дня.

Ползя по грязному бетонному полу, мы избегали битого стекла и ржавых винтов. В машинном цехе царил беспорядок, даже хуже, чем на складе. Повсюду валялись кучи хлама и мусора. Было мутно, но не темно. Сквозь разбитые окна и дыры в крыше проникало достаточно дневного света, так что мы могли неплохо видеть. На потолке виднелись следы повреждения водой, а пол покрывали лужи жидкой маслянистой воды. Масляные пятна блестели на поверхности луж, как радуга. Черная плесень прилипла к стенам и трубам.

Мы добрались до центра комнаты. Позади нас раздался звон бьющегося стекла - выбило еще одно окно. Я осмотрел комнату и увидел серую дверь в задней части здания. Над ней висела засаленная разбитая табличка, сообщавшая нам, что за этой дверью необходимо постоянно носить защитные очки и средства защиты органов слуха. Я хихикнул над предупреждением. Слишком поздно. Мой слух уже мог испортиться, а защитные очки не защитят от Уайти. Звук моего смеха напугал меня. Судя по выражению лица Сондры, она тоже испугалась. Она больше не плакала. Вместо этого она выглядела испуганной.

- Пойдем, - я поднялся на ноги, потянув ее за собой. - Вон там дверь.

- Ты можешь идти?

- Я не знаю. Давай выясним это вместе.

Третья пуля пробила стену, рикошетом разлетевшись по цеху. Крича, мы оба пригнулись и ждали, пока пуля пролетит мимо.

- Да, - сказал я, когда берег был чист. - Думаю, я справлюсь.

Дверная ручка была жирной и скользкой, но она повернулась в моих руках и отперлась. Я поспешил за Сондрой в дверной проем.

- Не толкайся, Ларри. Ты делаешь мне больно.

- Тогда мы квиты. Ты тоже делаешь мне больно.

Я закрыл за нами дверь и огляделся. Мы находились в другой пустой комнате, более темной, чем первая. Здесь было всего несколько окон, и все они были заколочены толстыми листами фанеры или закрашены черной краской. Единственным источником освещения был единственный грязный световой люк. Вдоль одной стены выстроился ряд инструментальных скамеек и рабочих мест. В полу в разных местах были вбиты кронштейны, указывающие на места, где когда-то стояли станки - прессы для штамповки, сверла, тиски и неизвестно что еще. Один участок пола покрывали опилки - следы древнего разлива масла. Маленькие кучки мышиного дерьма и свисающие паутины заполняли углы. Мы все еще могли слышать хаос снаружи, но с закрытой дверью он был приглушен. В конце комнаты был темный, узкий коридор и лестница, ведущая в подвал.

Голова снова запульсировала, и боль снова охватила мои суставы и мышцы. Дыра, в которой находился мой зуб, начала затягиваться, но во рту был соленый вкус и ощущение, что он покрыт слизью. Прислонившись к двери, я сполз на колени. Сондра присела рядом со мной. Она потянулась к моей щеке, но я отстранил ее. Ее лицо снова опечалилось.

- Ты злишься.

- Да, черт возьми, сержусь.

- Но я говорю тебе правду. Уайти вредит моему ребенку. Что я должна делать? Позволить ему есть ствол?

- Я не понимаю, о чем ты говоришь, Сондра. Что это за ствол?

- Они нужны ему от ребенка.

- Что нужно?

- Стволы. Ну, знаешь, как твоему президенту Бушу?

Я вздохнул в разочаровании.

- В твоих словах меньше смысла, чем раньше. Какое отношение к этому имеет этот идиот?

- Ваш президент сказал им "ньет". Он подписал закон, который запрещает использовать стволы для улучшения состояния людей, когда они больны.

- Законопроект, который... стволовые клетки? Ты имеешь в виду стволовые клетки?

- Да! - oна хлопнула в ладоши. - Ство-ло-вы-е клетки. Это то, что я тебе говорю. Они нужны Уайти. Вот почему он хочет убить ребенка. Чтобы съесть.

- Он... Уайти хочет съесть твоего ребенка?

- Не всего ребенка. Только стволовые клетки. Он съест их, и его тело использует их, чтобы восстановить себя. Вот как он может продолжать жить, когда его ранят. То же самое было с Распутиным. Он может выдержать много ран. Много повреждений. Но для поддержания жизни, после этого ему нужны были стволовые клетки. Вот как Распутин оставался жив так долго. Когда его наконец бросили в реку, он утонул. Но, возможно, он утонул только потому, что у него не было стволовых клеток для питания.

Я сжал челюсти, испытывая отвращение к ее словам. Мои ногти впились в ладони, пуская кровь. Это была незначительная боль по сравнению с остальным.

- Откуда ты все это знаешь? Уайти рассказал тебе?

- Не все. Кое-что - старые слухи в моей стране. Кое-что рассказал Уайти.

- Разве они не могут найти другой источник? Обязательно ли это должно быть от их собственных...

Мой голос прервался. Я не смог закончить предложение.

Сондра пожала плечами.

- Я не знаю. Некоторые говорят, что стволовые клетки могут быть от кого угодно, но Уайти, кажется, был уверен, что они должны быть от его ребенка.