Убить президента

Соседка понимала. Я тоже понимал, но уже другое: если и готовится теракт, Колокольцев к нему не причастен. Полностью отпадает. Оставалась последняя моя надежда – Николашин.

Передав Колокольцева прямо на руки приехавшим санитарам, я покинул дом-башню. Уже в лифте я вспомнил, что решил спускаться пешком, но, на счастье, дребезжащий механизм довез меня без происшествий.

Андрей Николашин жил на Воронцовом поле, в старом, но крепком доме хрущевской застройки. Квартира располагалась на третьем этаже.

На звонок открыл сам хозяин, молодой человек, похожий на собственную фотографию из досье. Ни слова не говоря, он ввел меня в комнату и там поглядел на меня с усмешкой.

– Добрый день, капитан Лаптев, – почти весело проговорил он. – Мы уж вас заждались.

Я хотел спросить, кто это мы, но тут меня сзади ударили по затылку чем-то тяжелым, и я потерял сознание.

Taken: , 1

Глава 50 ГЛАВНЫЙ ТЕЛОХРАНИТЕЛЬ ПАВЛИК

У Мосина был до того побитый вид, что я раздумал добавлять. Толстые его щечки обвисли, а нашлепка из пластыря, по-моему, выросла раза в два. Об такого грех было руки пачкать. Я для профилактики щелкнул его по носу и поинтересовался:

– Ну что, игрок? Весело провел вчерашний вечер? Видел, видел я тебя с твоим другом Аркашей Полковниковым. Ха-а-рошая компания, ничего не скажешь!

– Я убью его, – злобно произнес Мосин. – Я его достану. Он не рад будет, что родился на свет. Я…

– Ты вонючка, – прервал я его. – Стой и слушай. Предупреждение мое тебе будет самое последнее. Я тебе приказал вчера не ездить и готовить соколов к сегодняшней работе. Ты мой приказ нарушил. Мало того, ты опозорил нашу службу своим скандалом. Ты бросил тень на самого Президента!… – Голос мой сорвался на крик. Это у меня получилось невольно. Моська втянула голову в плечи. – Я тебе говорю: еще один раз, и я тебя вышвырну обратно в твою сраную бильярдную в парке Горького. Или вообще пристрелю. Понял, ну?

Мосин закивал. Толстые его щечки вместе с нашлепкой мелко затряслись в такт. Он все осознал, проникся и вообще больше никогда…

– Понимаете, хозяин, – своим мерзким плаксивым тоном заговорил он. – Эти ублюдки с телевидения налетели на нас, как вороны…

– А ты что, разве не сокол, – раздраженно перебил я, – чтобы ворон бояться? Выходит, ты и есть глупая жирная ворона…

– Я виноват, виноват, – продолжил свою покаянную песенку Мосин. – Я ж не думал, что этой гниде Полковникову все известно! Я же думал, обычное телевидение. Вопрос – ответ, с кем не бывает?…

– Вижу, что не думал, – заметил я наставительно. – Не умеешь это делать, так не лезь. За нас Президент думает, усек?…

Потом до меня дошли наконец моськины слова.

– Что ему известно? – спросил я зловеще. – А ну, выкладывай, сукин сын, игрок гребаный!

Моська попятилась.

– Ну… это… Про то, как мы этого фискала замочили…

– Врешь! – Я схватил его за грудки. – Ты проболтался?! Ты сам ему сказал, урод?!

Мой заместитель, вице-сокол с битой мордой, с готовностью подставил мне щеку для удара и захныкал:

– Да я ни сном ни духом… Я и сказать ничего не успел. У него уже все на руке было написано.

Я отпустил Моську.

– Что значит на руке?

Мосин, захлебываясь в словах, изложил мне, в конце концов, все события вчерашнего вечера. Если это было правда, все выходило очень неприятно.

– Позвольте, хозяин, я его найду и собственноручно шлепну, – произнес Мосин, преданно глядя мне в глаза. – Это ведь не Дроздов с его танками, а паршивый репортеришка. Пристрелим по-тихому, никто жалеть не будет. Больно умный стал, во все лезет…

– Даже не думай, – прекратил я его излияния. – Сообрази хорошенько, дурень. Откуда-то он все это узнал. Наверняка он на кого-то работает.

– На охранцев, наверное, – встрял Мосин. – Это их штучки, это они ведь нас подставили… Ну, я до него доберусь!…

– Ты до Митрофанова доберись, – сказал я. – Слабо тебе ЕГО пристрелить по-тихому или по-громкому. А?

Мосин захлопал глазами. Самому добраться до начальника всех охранцев ему было слабо.

– К тому же, – добавил я, – если Аркашка с кем и связан, так, конечно, не с охранцами. Некультурная для него эта публика. Скорее, он пашет на Контору, на генерала Голубева.

– А что, – согласился Мосин. – У Голубева вся Москва в фискалах. Фискалов как грязи. Ну и хорошо. Одним фискалом больше – одним меньше. Отдайте мне его, хозяин, а?

– Голубева тебе отдать? – спросил я. – Давай, забирай. Осилишь?

– Да нет, – испуганно поправился Мосин. – Зачем Голубева? Журналиста этого поганого, трепло телевизионное…

– Даже не думай, – повторил я грозным тоном. Эту фразу я нашел в фильме «Грязный Гарри», который смотрел уже раз пятнадцать на своем домашнем «Шарпе». Эх, из тех бы ребят набрать себе команду. – Вы позавчера уже грохнули одного фискала, еще одного хочешь? Голубев нас за это уж точно отщелкает поодиночке, и Президент нам не поможет… Пошли ребят только понаблюдать. Пусть, значит, одни соколы посматривают за Дроздовым, а другие пошустрят за Аркашкой. Но не трогать. Пока. Усек?