Убить после смерти

— А как не искать такой клад, мил человек? Эти акции «Бритиша» в две тысяча втором, считай, «лимон» стоили. А теперь им цена пять тогдашних номиналов. Это ж — любые врачи к услугам. Любые операции. — Клад этот, между прочим, не ваш. Вдове Павла принадлежит, — холодно напомнил Анхель, поднимаясь. — Да и с кредитом… Ведь Ксению под этим предлогом бандиты начисто обобрали. Нищенствует! Ты не одного, двоих сразу предал.

— Твоя правда, Ксюха нынешней судьбы не заслужила. И за это мне тоже воздалось, — Мазин мучительно выдохнул. С беспокойством поглядел на заторопившегося гостя.

— Слышь, экстрасенс, погоди. Чего вдруг погнал? Может, поколдуешь, чтоб в башке у меня опять свет наладить? А то еще и руку с ногой. Чем черт не шутит!

— Черт и впрямь не шутит, — язвительно подтвердил гость. Возле двери на террасу приостановился. — А лекарство тебе одно — покайся! — На исповеди? — На допросе.

Анхель выскочил на улицу. Мысль о том, что тишайший кладоискатель Сапега собирался заехать к Ксюше, наполнила его беспокойством.

…В машине Сапегу дожидалась Оленька. Она была против того, чтоб извиняться за вчерашнее перед Ксюшей. Но любопытство пересилило, — уж очень хотелось узнать, надолго ли приехал в город странный визитер с паранормальным младенцем и что собирается предпринять.

Она уже начала переполняться раздражением, когда муж выскочил из дверей Торгового центра, таща на руках карапуза с плюшевой игрушкой в руках. В карапузе этом Оленька признала вчерашнего младенца-вещателя. В предчувствии недоброго её пробрала нервная дрожь.

Сапега распахнул заднюю дверь, почти кинул Рашью на сидение. Бесцеремонно тормоша малышку, пристегнул ее ремнем безопасности. Ребенок переносил неудобства стоически — без единого всхлипа. Когда Оленька обернулась, Рашья ответила ей улыбкой — как доброй знакомой.

— Что сие значит? — неприязненно обратилась Оленька к мужу.

— Подсунули в нагрузку, — пыхтя над замком, буркнул Сапега. — Едем на Одинцовскую дорогу, в деревню Завалиха.

Он втиснулся на заднее сидение, рядом с малышкой. — Может, соизволишь объясниться? — Оленька свела густые брови. Но вопреки обыкновению, угроза скандала на мужа не подействовала.

— Гони, не мешкая. Дело сверхсрочное. Всё расскажу по дороге. Сбивчивый, возбужденный рассказ его Оленька выслушала, не отвлекаясь от дороги и не перебивая. — Значит, ты полагаешь?… — протянула она.

— Да к бабке не ходи! — Женя, чтоб оказаться к ней поближе, просунул голову меж сидений. — Я ведь знаю эту Завалиху. Самое пр о клятое место: пять-шесть развалюх да вечная грязь. Реки и то рядом нет. Какая там может быть дача? Рупь за сто: специально купил за бесценок, чтоб там заныкать акции. Он же всё рассчитал. И то, что Голутвин с потерей денег не смирится и может попытаться назад отобрать. И правильно, — ведь и впрямь все адреса перерыли. А об этом как раз никто не знал. Всё продумал. Но когда-то, а должно было случиться по справедливости. Тем более само в руки идет.

Женя предвкушающе потер сухие ладони.

— Только про справедливость не надо, — Оленька поджала губки. — Не для тебя прятал.

— И не для тебя! — с надрывом согласился Сапега. Девочка подле него беспокойно заерзала, и он, не оборачиваясь, потрепал её по головке. — Положим, для Ксюхи! Так, может, давай ей отдадим? Или слабо?

— Ей?! Не жирно? Вцепилась в мужика ради денег!

Оленька поняла, что в запале хватила лишку:

— Да если и не из-за денег. Все равно. У меня, коли на то пошло, больше прав. Уж как меня замуж уговаривал. Если б не смерть его, может, теперь всё мое бы было.

Припомнив вчерашнее, она с опаской зыркнула на ребенка. Рашья внимательно слушала. — Опять врешь! — взбеленился Женя. — Всегда врешь! Он ведь к тебе в тот вечер на случку ехал. Не ко мне! Если б и впрямь собирался на тебе жениться, так чего тогда меня подставила? Знала, что тебе ни копейки не перепадет. Вот и придумала, чтоб вместо тебя я его в квартире поджидал! Оленька озлобленно поджала губы . Как всегда, когда под сомнение ставились ее женские чары, она стервенела.

— Это не женские разборки деньги делить, а мужские! — не владея собой, выкрикнула она. — Моё дело было вас свести. А ты должен был уговорить его поделиться. Ты, а не я!.. — Я и уговорил, — буркнул Сапега. Оленька издевательски хихикнула: — Про это я много раз слышала. Только вот думаю, как это ты ухитрился уговорить Павла доверить тебе два миллиона? А?! Это после того, как вы с Мазиным акции за его спиной слили, и он из-за вас, засранцев, завод потерял. А тут всё вдруг так ловко сошлось! Сам! На подносе!

— А вот и доверил! — просипел Сапега. — Не тебе ж, подстилке, было…

— Брешет он всё, — раздался ясный голосок. — Никто ему деньги не отдавал. Он их заранее из сейфа спёр. А после убил, пес галимый. Чтоб — с концами…