Убить Первого. Том 3

От дикой усталости уже не получалась толком использовать контракт разума для сотворения хитрых иллюзий и всё, на что он сейчас был способен — это наносить проклятым макакм ментальные удары и надеяться на то, что от головной боли они попросту не успеют отразить его атаку. Сейчас Мао не брезговал даже так ненавистными им приёмами родного клана, хватаясь за любую соломинку, лишь бы выжить.

Земля под ногами зверя пришла в движение, обратившись в вязкую грязь, огромный кот мгновенно прыгнул в сторону, и именно в этот миг противники вновь набросились на него. Извернувшись под неестественным углом, Мао каким-то чудом сумел уклониться от копья первого и, обрушив на него колоссальной мощи ментальный удар, резко сблизился, попытавшись полоснуть когтями по горлу, но не успел. Второе копьё, вонзившись в бок рыси, оттащило его от жертвы, сдвинув на несколько шагов. Мао попытался сбежать, вырвать копьё из раны, но попросту не успел — земля под ним вспучилась снова и схватила за лапы, не позволяя даже сдвинуться с места, а через мгновение ему в грудь вонзилось копьё второго противника. Кровь брызнула на снег, наконечник вошёл в тело на пару дюймов, и если бы Мао каким-то чудом не успел схватить его лапами, не позволив добраться до сердца, то тут бы и помер. Его мышцы уже дрожали от напряжения, шерсть стояла дыбам а в глазах плескалось отчаянье. Загнанный в угол, он чувствовал, как кусок железа медленно, но верно вонзается глубже и глубже, подбираясь к самому важному органу после головы. Атры на то, чтобы сопротивляться сразу двум противникам на второй ступени, у него уже не было. Оставалось только молиться Первому.

С чавкающим звуком один из противников вырвал копьё из его бока. Наконечник засиял от наполняющей его энергии. Мао был готов завыть от обиды и отчаянья, видя, как смерть неминуемо приближается, но удар, который должен был раз и навсегда закончить жизнь чёрной рыси, так и не достиг цели. Жуткая тварь, похожая на помесь бобра и огромной собаки, увидев, что собрата-зверя загнали в угол два фоцианина, незамедлительно бросилась ему на помощь. Подоспев в самый последний момент, она просто снесла второго воина, скинув его прямо внутрь арены и тут же рванула следом, намереваясь разорвать макаку в клочья.

Мао мысленно воздал хвалу Первому и, воспрянув духом, сильнее сжал когтями копьё врага. Древко жалобно затрещало, а в глазах воина, который ещё несколько мгновений назад злорадно ухмылялся бьющейся в отчаянии рыси, проступило непонимание, которое очень скоро сменилось слабым страхом. Несмотря на все его усилия, зверь медленно вытаскивал копьё из раны. Получив мощнейший ментальный удар, обезьяна на мгновение дала слабину и копьё с треском переломилось в лапах зверя, однако, добить дезориентированного врага зверь не успел.

Вдалеке, за спиной макаки мелькнула странная синяя вспышка, а через мгновение обезьяна вдруг врезалась в Мао, оттолкнув его на несколько шагов назад. Всё тело рыси охватила вспышка чудовищной боли от сжатых судорогой мышц и сгорающей под мощью электрического разряда шерсти. Взревев, он попытался отпихнуть лапами вяло шевелящееся тело обезьяны в сторону, но стоило только надавить на него, как его самого почему-то повело в сторону, а сила жизни в теле сосредоточилась вокруг живота, залечивая страшную рану, которая… почему-то не могла затянуться полностью. Немного отодвинув от себя проклятую макаку, Мао взглянул вниз и увидел торчащее из живота покрытое глубокими трещинами древко копья. Ещё одна синяя вспышка мелькнула за шеей полумёртвого врага и, разглядев её повнимательнее, Мао почувствовал, как к горлу подкатил ком.

Впрочем, эта вспышка слабости и отчаянья длилась совсем недолго и очень скоро сменилась яростью. Его, Чёрного Мао, пыталось убить человеческое отродье! Будучи минимум на ранг ниже! Ненависть, поднявшаяся из глубин души зверя дала ему сил, и тут в голове кота промелькнула дикая, даже немного безумная мысль. И он, готовый ухватиться даже за гнилую соломинку, тут же в неё вцепился.

Не понимая толком, чего именно пытается добиться, Мао подчинился внезапному порыву, на каком-то глубинном уровне чувствуя, что именно должен делать. Ударив рукой в грудь умирающей обезьяны, он вонзил когти в ещё бьющееся сердце и, прикоснувшись к той искорке жизни, что теплилась во враге, жадно потянул её на себя. В тот же миг тело макаки начало стремительно худеть, превращаясь в иссохшую мумию, и когда жизнь окончательно покинула его, Мао аж зажмурился от удовольствия. Волна живительной энергии прокатилась телу рыси, мышцы налились новой силой, раны начали стремительно затягиваться, а в сосуд души хлынула оставшаяся без хозяина атра умершего, разом наполнив его почти на треть.

Покрытый с ног до головы грозовыми разрядами человек был уже близко. Зарычав, Мао резким ударом сломал копьё, отбросил мешающий ему труп обезьяны и приготовился встречать врага, но из-за древка в брюхе не успел развернуться и встретил сапог Эдвана своей мордой. Пинок чудовищной силы едва не вышиб из него весь дух, отправив в полёт шагов на сто.