Убить Отца

Петру поступил, не подумав. Он всего лишь хотел сбежать. Сейчас, когда он ранил полицейского, ему еще сильнее хотелось убраться отсюда подальше. Если его арестуют, поблажек больше не будет. Из тюрьмы он уже не выйдет. Умрет за решеткой, как умер его братец. Потрясая огромными кулаками, он нагнул голову и понесся прямо на стоящую у двери Коломбу. Та отклонилась в сторону и врезала Петру в лицо стулом на колесиках, на котором он просидел всю ночь. Одна из ножек стула ударила его прямо в кадык. Разом побагровев от нехватки воздуха, румын схватился за горло и рухнул на колени.

Коломба пнула его в лицо. Петру поднял руки. Она напоследок наподдала ему в глаз, подбежала к Сантини и достала у него из кармана ключи от наручников. К этому времени Сантини уже снял ремень и, ни на секунду не переставая материться, туго затянул его над раной, чтобы остановить обильно льющуюся кровь.

Коломба открыла свободный наручник Петру и на этот раз пристегнула его к железной трубе, дергая охранника за руку, пока тот не подполз достаточно близко.

– Только попробуй шелохнуться, и, клянусь, я тебя прикончу.

Петру опустил распухшее лицо и остался сидеть на полу.

Коломба повернулась к Сантини.

– Умираешь? – спросила она.

– Вроде нет.

– Оставлю тебя с ним. Позвони остальным, о’кей?

Она вынула пистолет Сантини из кобуры и выбежала из будки.

Сантини медленно дышал, изо всех сил стараясь не отключиться.

Коломба решительно двинулась на шум бульдозера, отдающийся гулом среди металлических навесов. Обойдя последний ряд припаркованных машин, она попала на участок стоянки, больше похожий на автосвалку. Все было загромождено остовами домов на колесах и ржавых трейлеров, сломанными складными стульями и столами для пикника, скелетами зонтов, спутанными кабелями и обугленными досками. Свалка граничила с заросшим пожелтевшей травой и чахлым кустарником полем. Возле забора, отделяющего парковку от другого невозделанного поля, она заметила бульдозер, бросающий песок в яму, похожую на длинную канаву.

Или на могилу.

Коломба наставила пистолет на водителя.

– Стой! – закричала она.

Она все еще была по меньшей мере в пяти метрах от него.

Водитель нырнул на пол кабины. Дверца бульдозера приоткрылась, и из нее высунулось дуло автомата. Она отпрыгнула за расписанный цветочками дом на колесах за пару секунд до первой очереди. Это был автомат Калашникова. До сих пор Коломба видела АК только в комнате хранения оружия – никто еще не пытался расстрелять ее из автомата.

Пули снесли угол трейлера, как картонку, и Коломба пригнулась к земле. В обычных обстоятельствах она бы дождалась прибытия подкрепления, но сейчас ждать не могла. Ей необходимо было знать, что с Данте. Она дернула за ручку трейлера, и дверь с легкостью подалась.

Коломба забралась внутрь, понадеявшись, что отсюда ей будет удобнее взять водителя на прицел и захватить его врасплох, – и тут же поняла, что совершила ошибку, уловив краем глаза движение у себя за спиной. Едва она развернулась, Тирелли размахнулся ноутбуком, держа его обеими руками, как бейсбольную биту, и ударил ее в лицо.

Она выронила пистолет. Во рту что-то сломалось. Она ослепла, оглохла и перестала дышать. Легкие превратились в сдутые мешки.

– Клянусь, я не хотел, чтобы так вышло, Коломба, – вновь занося над ее головой компьютер, сказал Тирелли. – Ты всегда мне нравилась.

В последний момент Коломба отдернула голову, и компьютер разлетелся об пол. Движение оказалось таким болезненным, что к ней вернулась способность дышать. Она схватила Тирелли за запястье. Тот потерял равновесие и подался вперед. Коломба рванула его тонкую, хрупкую руку на себя, и патологоанатом навалился на нее, будто упав в ее объятия. Он пытался бороться, но по сравнению с Коломбой был слаб как котенок. Не сводя с него залитых кровью глаз, она сжала его в своей хватке.

– Где Данте? – с трудом шевеля губами, прошептала она. В челюсти что-то хрустело, как разбитое стекло.

– Ты опоздала, Коломба.

Она опрокинула его на пол. Тирелли был легким, как пробковое дерево. Она села на него сверху, и смешанная со слюной кровь из ее разбитых губ закапала ему на лицо.

– Где?

– В яме.

Коломба вскочила и подобрала пистолет. В глазах двоилось.

– Вставай, – невнятно проговорила она.

Тирелли поднялся. Она зашла ему за спину и обхватила левой рукой его шею.

– Пошел, – сказала она.

– Что ты задумала? – спросил Тирелли.

Коломба сжала ему горло, и он замолчал. Она заставила его выйти из трейлера на парковку. Мужчина из бульдозера увидел их и, как она и надеялась, не стал стрелять.

– Скажи ему, чтобы бросил оружие, – приказала Коломба. Она бы и сама приказала мужчине сдаться, но каждое произнесенное слово приносило мучительную боль.

– Он меня не послушает. Выживание превыше всего, Коломба.

– Говори.

Тирелли повиновался. Водитель бульдозера поднялся на ноги, не выпуская автомата, однако в них он уже не целился.

– Я ухожу, – крикнул он.

– Нет, – пробормотала Коломба.

– Она говорит нет, Маноло, – прокричал Тирелли.

– Я должен убраться отсюда! Не хочу больше участвовать в этом дерьме.

– Нет, – снова выдохнула Коломба.