Убить Мертвых (ЛП)

— Я происхожу из давнего рода сказителей небылиц. Наш фамильный герб представляет собой пули над скрещёнными пальцами, а под ним надпись: «Чушь собачья юбер аллес[207]».

Она достаёт из сумочки сигареты, но Карлос её останавливает.

— Прошу прощения. Здесь нельзя.

— Я в баре, полном вампир и ведьм, но чего люди опасаются, так это моей сигареты.

— Добро пожаловать в Америку, где все живут вечно и все прекрасны, если у вас есть деньги.

— Зачем ты пьёшь этот ужасный напиток?

— Дурная привычка, которую я приобрёл по ходу дела.

— Когда ты пропадал?

— Пропадал, ага.

— И ты продолжаешь его пить? Мне казалось, тебе должно хотеться забыть о том месте.

— Нет. Я не хочу ничего забывать. Ни единой секунды.

— Почему?

— Потому что кое-кто должен мне за это. За каждую секунду, что я был там. За каждый удар. За каждую дурную привычку и каждый дерьмовый сон. И за Элис.

— А вот и ты. Тот человек, которого я искала. Он прятался в твоих глазах. Глазах убийцы.

— Что ты здесь делаешь, Бриджит? Разве Ричи не должен покупать тебе Францию или что-то в этом роде?

— Саймон прямо сейчас с мистером Макхитом. Я не жду его возвращения в ближайшее время. Он говорит, что они обсуждают фильм, но мне кажется, что он лжёт.

— Он пытается пересмотреть условия сделки со своей душой? Я бы с удовольствием послушал этот разговор.

— Саймон может быть очень убедительным.

— В это я верю.

Меня чертовски бесит, какая она красивая. Я видел, как друзья проходили через это. Влюблённость в порноактрис может оказаться сродни подсаживанию на Твинки[208]. Обычно это скорее пристрастие, чем еда. И те и другие такие сладкие и ох как неотразимые, и с этим ничего нельзя поделать. Потом ты начинаешь ревновать, либо ей наскучивает, и сладкому форсажу приходит конец. Раздаётся треск, и вот ты подавленный, беззубый, одинокий и с крошками на простынях. Мне не нужно вести Бриджит в «Пончиковую Вселенную». Она и есть «Пончиковая Вселенная».

А может я просто говнюк, напуганный её баллистической красотой и ищущий повод сбежать, как ребёнок, который никогда не мог понять, как разговаривать с девочками.

— Ты так и не сказала, зачем пришла.

— Хотела увидеть Лос-Анджелес не только из окна лимузина. И наш разговор на вечеринке прервали. Слышала, что пропустила всё веселье, когда вы с мистером Макхитом ушли.

— Веселье вроде дырки от пули в боку.

Её глаза расширяются.

— Правда? Дай взглянуть.

Ладно. Может, я был слишком резок. В конце концов, возможно, она нечто большее, чем донатсы.

Я встаю и задираю рубашку. Она поднимается со стула и присаживается на корточки, чтобы получше рассмотреть повреждение. На нас глядят со всех уголков бара, и на этот раз я их не виню. Эта публика, наверное, считает, что порнозвёзды каждую ночь устраивают мне медосмотр. Лучше так, чем они будут знать, что большая часть моей светской жизни проходит в пьянстве и совместном просмотре с головой покойника «Убийц».

— На тебе всегда всё так быстро заживает?

— В последнее время нет. Но я надеюсь, что исправил это.

— Я тоже.

— Ты знаешь что-нибудь о том парне, о котором говорили на вечеринке, Спенсере Чёрче?

— Почему ты им интересуешься?

Я пожимаю плечами.

— Потому что я долгое время был пьян и выпал из жизни, так что пропустил пару сотен вещей. Сюда приходит женщина и спрашивает меня о своём пропавшем ребёнке. Затем я слышу, что, оказывается, пропали и другие люди. По правде говоря, Спенсер Чёрч мне по барабану, но следующим вечером кто-то пытался заставить исчезнуть моего босса, и меня из-за этого подстрелили. Если Чёрч пропал, то я хочу знать, кто его похитил, или может он сделал это по собственной воле.

— Боюсь, я не очень хорошо его знала. Знаю, что некоторые из друзей Саймона покупали у него наркотики.

— Он разозлил кого-нибудь из них? Взял деньги и не привёз?

— Насколько мне известно, нет.

— Никогда прежде не слышал о наркодилере из Саб Роза. Я предполагал, что они должны быть, но до этого момента никогда не задумывался об этом.

Карлос ставит рядом два стакана коричневого пива и подходит к нам.

— Я слышал, вы говорили о Спенсере Чёрче?

— Знаешь его?

— Да, чёрт побери, я знаю этого мудака. Он торговец коксом, причём низкопробным. Он раньше толкал своё дерьмо рядом с моим баром, а значит, их жалобы клиентов приходилось выслушивать мне, а не ему. Ему абсолютно, стопроцентно запрещён вход в любое здание, в котором я нахожусь.

— Отличная политика.

— За исключением того, что этот крысоёбаный конча[209] и кусок дерьма только что сюда вошёл.

— Спенсер Чёрч здесь?

— Пару минут назад. Он в самом конце бара. Ты его не пропустишь. Тощий черноглазый торчок, похожий на страдающее мигренью пугало.

Я смотрю на Бриджит.

— Пойду поговорю с этим парнем.

— Думаешь, он тебе что-нибудь скажет?

— Ричи не единственный, кто может быть убедительным.