Убить Ланселота

Желанное дитя Финдира и красавицы Сильгии не оправдывало родительских надежд. Маленький Эйли боялся темноты. Он страшился лающих песцов, воя ветра в печной трубе, нянюшкиных сказок и пожирателя сырных корок. С этим еще можно было смириться.

Варвары боязливы от природы, ведь страх — оборотная сторона осторожности.

Но Эйли оказался совершенно не способен к математике. Он не умел складывать пирожки с брусникой и перемножать песцовые шкурки. Деревянные лошадки не прельщали варварского принца. Море вызывало у него отвращение.

О печаль, о злой рок! Что чувствует несчастный отец, узнав, что дело его некому продолжить?

Горе тебе, властитель. Страна твоя волею рока лишена зверя великого. Умрешь ты — что станется с Алариком? Пингвиний грай раздастся над ледяными полями. Знамение судьбы, клич раздора.

Горе! Горе!

Когда явились могучие таны — Оки Длинная Подпись и Харметтир Большой Процент, — король ждал их в тронном зале. Варвары вошли бесшумно, словно передвигаясь в меховых тапочках… да так оно в общем-то и было.

Оки кутался в шкуру белого медведя, только усы торчали из-под белого меха. Харметтир щеголял в кольчуге и песцовом килте; чудовищный гроссбух за его поясом пестрел закладками, что означало гибель многих и многих прославленных воинов.

Властитель вздохнул. Сильны, опасны советники…

И своевольны.

Факелы на стенах освещали неверным светом лица могучих властителей прошлого. Увы! Увы тебе, Финлир! Не висеть твоему портрету средь бесчисленных Фьоки, Хренриров и Брюквильдов. Упрячут его в чулан неведомые потомки, на радость пожирателю сырных корок. Укроют рядком сереньким, если не сумеешь обуздать алчность Большого Процента и честолюбие Длинной Подписи. Если малыш Эйли так и окажется ничтожеством.

— С чем звал нас, о великий носитель сапог?

Поклонился Оки.

— Благодать да пребудет с тобой, выгодный оценщик. Что случилось? — поддержал Харметтир.

Вместо короля ответила Сильгия. Встряхнула белой гривой, возвестила зычно:

— Муж мой, Финдир Золотой Чек, призвал вас чтобы получить ответ на один вопрос.

Таны встрепенулись. Глянули заинтересованно.

— Мужчины вы или не мужчины? — спросила королева.

— В каком смысле?

— Э-э… правильно ли я понял ваши слова?

Финдир вскочил с трона. Боевые счеты на его бедре громыхнули костяшками.

— Вы еще спрашиваете! Вы — кропатели балансов, написатели отчетов! Знаете ли вы, что фортуна повернулась к нам лицом? Ко всему варварскому народу?

— Нет, о повелитель. Не знаем.

— Слушайте же! В мир явился охотник на зверей великих.

Оки повертел шеей так, словно ожерелье из медвежьих зубов стало ему тесным.

— Это что — фигура речи?

— Нет. Он — настоящий Ланселот. Водители зверей, те, что называют себя Дюжиной, уже недосчитались Бахамота Тримегистийского и Базилиска из Доннельфама.

— О-хо-хо. — Харметтир хлопнул себя по брюху. — Славные времена близятся. Добрые времена!

Он встряхнул немытой гривой и выхватил боевые счеты:

— Скоро грай пингвиний грянет! Черепа врагов отважных превратятся в дивны чаши…

— …в гребешки, запонки, ложки, — подхватил Оки. — Все это скальдическая лирика. Как же мы воспользуемся ситуацией, о Финдир-стоящий-на-моем-плаще-из-шкуры-белого-медведя?

Финдир неторопливо сошел с плаща.

— Ни в одной стране Террокса нет армии, — объявил ой. — Есть лишь стражники — пожиратели паштетов и бочонков винных прорвы. Короли слишком надеются на своих чудищ. Вы понимаете меня, таны?

— Понимаем, о властитель.

Не в силах сдержать чувств, Золотой Чек широко зашагал по тронной зале.

— В заблуждениях погрязнув, спеси бурдюки жируют, — нараспев выкрикивал он. — Нас они в расчет не примут. Осторожность — вот наш козырь!

— Скажи уж прямо, — процедила сквозь зубы Сильгия, — трусы вы все. Одно оправдание, что вина в том не ваша.

Она повернулась к. танам:

— Вы! Отправитесь в путь. Любой ценой — повторяю, любой! — захватите Ланселота. Приведете в Арминиус, и пусть мир содрогнется. Ясен ли вам мой приказ?'

— Да, госпожа.

— Отправляйтесь. Слава найдет вас, лучшие из сынов снежного края.

Варвары поклонились, но уходить не спешили.

— Каково же будет в деле поощрение финансом? — Спросил Харметтир. — Сколько изумрудов дивных, сколько яхонтов цветистых в закрома мои придется?

Финдир поморщился.

— Я отдам тебе Октанайт и Берег Альфиньей Кости. Надеюсь, этого хватит?

Большой Процент затрепетал. Он никогда не думал о возможности стать землевладельцем. Открывавшиеся перед ним перспективы завораживали.

— …Ты же, Оки, получишь возможность сразиться с самим королем Лиром. Говорят, он лучший игрок в шахматы во всем мире.

— Мы удовлетворены, господин. Немедленно отправляемся.

Когда таны ушли, Золотой Чек озабоченно заметил:

— Надо собрать лучших из лучших. Мою личную гвардию — Балансоспособных Бухгалтеров.

— …нет, Старших Бухгалтеров! — перебила Сильгия. Подобно многим женам, она не доверяла способности мужа принимать важные решения.

— И послать их на поиски. Мне кое-что открылось в ночных бдениях на стене. У Аларика нет зверя великого, а значит, короли Дюжины собираются где-то на нашей территории. Дюжинцы не верят, что мы способны открыть место их сходок…

— …их гнусных сборищ…