Убить Ланселота

— Это все?

— Да.

— Уморил. Пойду ребятам расскажу. Бухгалтера сдают анатолайцам квартального отчета. Злободневно, остро!

На плечо Ойлена уселся Гилтамас.

— Тальберт, что они делают?

— Эти? — Бродяга прищурился. — Воспитывают в себе варварский дух.

— Да зачем же так-то?

— Да уж как умеют, друг Гилтамас.

А умели варвары странно. Посланные в Анатолай эмиссары сняли гипсовые копии с лучших античных скульптур. Собрали тьму-тьмущую репродукций, накупили ковров, гобеленов, амфор. Теперь эти картины висели на каменных стенах. Статуи загромождали коридор, словно сталагмиты дно пещеры.

Тальберт и Гилтамас заглянули в школьный зал. Там проходил экзамен по римскому праву… вернее сказать, по анатолайскому беспределу. Две дюжины учеников расселись на обломках колонн в промерзшем зале. Сидели они, тесно прижавшись друг к другу, словно воробьи на ветке тополя. У стены белела огромная куча гипса. Рядом стоял стол, за ним кряжистый красноносый учитель вел пальцем по списку, выбирая жертву.

— Грендиль Пни Колонну.

— Я здесь, господин учитель.

— Тяни билет.

Хрупкий светловолосый мальчуган лет двенадцати вздохнул и поплелся к учительскому столу. Несмотря на холод, одет он был в одну лишь набедренную повязку. Впрочем, нет: еще высокие меховые сапоги. Сапоги были великоваты Грендилю; пока он шел, успел дважды запнуться.

— Тяни билет, Грендиль, — повторил учитель. — Не задерживай. И перестань ежиться наконец. Ты варвар или кто?

— Так холодно же! — заныл экзаменуемый. — У меня горло болит.

— Давай-давай, зубы не заговаривай. Что там у тебя?

Пни Колонну протянул учителю картонный прямоугольник.

— Так-так. Номер семь, счастливое число. Что ж, Грендиль… Первый вопрос: экономика государства и контрибуции. Второй: порочная суть искусства Анатолая. Практическое задание дам позже.

Грендиль понурился. То ли не был готов, то ли вопрос ему не понравился.

— Будешь отвечать сразу или поготовишься еще?

Мальчишка неопределенно мотнул головой:

— Сразу. — Он облизал губы. На таком холоде сидеть и готовиться мог только полный безумец. — В общем… вопрос первый. Как связаны экономика государства и контрибуции. Отвечаю: это… связаны они напрямую. Потому что одно зависит от другого.

Отвечал Грендиль довольно толково. Под конец рассказал даже анекдот о варварском вожде, который бросил меч на весы, когда отцы осажденного города отмеряли золото. Учитель слушал, благосклонно кивая.

— Хорошо, хорошо. Ответ достойный, переходи ко второму вопросу.

Порочную суть искусства Грендиль выстроил вокруг скульптуры спартанского мальчика, вытаскивающего из ноги занозу. Общество, в котором спартанские мальчики страдали от заноз, по его словам, не имело права существовать.

— Удовлетворительно, — подытожил учитель. — Теперь практика.

Он на мгновение поднял глаза к потолку, затем объявил:

— Вон та голая девочка с крылышками. Соверши акт вандализма.

Пни Колонну перевел дыхание. По залу пронесся завистливый ропот. Задание пареньку досталось чересчур простое.

— Давай, у стены бей. Не мусори тут, — приказал учитель.

Грендиль радостно закивал и нырнул в лабиринт статуй. Вскоре он вернулся — красный, потный, — волоча на спине гипсовую Психею. Швырнул статую на кучу обломков. Взялся за кувалду.

— Не могу на это смотреть, — шепчет Гилтамас.

— Ты бессмертный, ты должен запомнить это, — отвечает Ойлен. — Так меняются эры. Смотри.

Иней на стенах зала. Варвар должен быть вынослив, поэтому школа не отапливается. Гипсовая пыль. Обломки словно старый лед.

— Это древние традиции, доставшиеся нам от предков. От самого Аттиллы, — назидательно произносит учитель. Глаза у него пустые, словно у гипсовой статуи.

Тяжело взлетает кувалда. Удар. Крыло взрывается множеством осколков, трещина пересекает грудь Психеи. Удар. Еще. Голова катится по полу, и молот превращает ее в кучу мусора.

А над застывшим залом несется сорванный голос учителя:

— Эйфара Бей Бокалы!

И вслед за тем:

— Что это такое? Что за тряпки? Снять немедленно! Черноволосая девочка испуганно кутается в плед:

— Господин учитель, не надо. Я и так каждую осень простужаюсь.

— В Аларике нет места слабым. Эй, там! Стащите с нее эту перину.

Среди учеников оживление. Еще бы! Черноволосая, щуплая, угловатая, Эйфара не похожа на варварку. Двое мальчуганов срывают с нее одеяло, оставляя девочку полураздетой. Что ни говорите, а зимой бикини из меха и бронзы — самая неподходящая одежда.

— Вопрос первый: использование чумных трупов при осаде в качестве снарядов катапульт.

— Я не знаю… Но я готовилась!

Девочка кашляет. Учитель ждет, пока пройдет приступ кашля, а затем продолжает:

— Первый вопрос пока оставим. Вопрос второй: угнетенное положение женщины в Анатолае.

— Э-э… Женщины в Анатолае делятся на три вида: матрон, куртизанок и рабынь. Первые из них угнетаются следующим образом…

На плечо Тальберта опустилась Маггара.

— Привет, ребята. Грустим?

— Здравствуй. Полюбуйся, что вытворяют!

— Вижу. У нас дела не лучше… Гилтамас, ты должен помочь.

— Помочь? Что случилось?

— Инцери в беде. Мы должны лететь сейчас же, иначе будет поздно.