Убить куклу

Снова ей пытаются навязать чье-то мнение! Ну почему Лера непременно должна с кем-то соглашаться? А если у нее свое, персональное видение мира? Стоит только уступить в чем-то одном, как тут же выясняется, что уступать теперь придется во всем. Но Лера не из тех, кто станет под кого-то подстраиваться. Прошли времена, когда она смотрела воспитателям в рот, поддакивая каждому слову. Так, на всякий случай. И пусть этот Григорий думает о ней что угодно, ей все равно. Но не стоит ссориться из-за пустяков. Парень он, похоже, хороший. Даже идейный, что в наше время большая редкость.

— Есть такое. Нечего по свету зря болтаться. Все мои друзья уже при женах и при детях. А я еще никак не определюсь. Для казака двадцать пять — уже перестарок.

— Никак подходящую девушку не встретишь? — спросила Лера и тут же подумала: «Мы с ним одного года, а он выглядит как пацан, который в войнушку еще не наигрался. На что угодно могу поспорить, что он был в армии. Бегом, наверное, туда побежал, чтобы быстрее стать настоящим мужчиной».

— Ну почему же? Есть подходящая девушка. Очень любит меня. По крайней мере, так говорит. И я ей верю. Да и родители настаивают, чтобы мы поженились. Вот только я свою жену любить должен.

— Должен? А разве любят по обязанности?

— У меня долг перед самим собой, перед своей судьбой — жениться по любви. Личный долг, понимаешь?

— Понимаю. Значит, теперь ты в поиске? Как и большинство мужчин, которые не хотят на ком-то жениться?

— Даша — не кто-то. Я ее очень уважаю. И люблю. Как сестру. Поэтому портить ей жизнь не стану.

— Да разве ты ей испортишь жизнь, если женишься? Ты же счастливой ее сделаешь на всю оставшуюся жизнь. Может, ей больше ничего и не нужно, лишь бы любимый был рядом. Неужели нельзя ответить любовью на любовь? Обычно то, что мы так упорно разыскиваем в тридевятом царстве, находится совсем рядом. Стоит лишь повнимательнее приглядеться. Или близкое можно разглядеть только издали? Тогда тебе и карты в руки. Удобный случай, чтобы разобраться во взаимоотношениях.

— Возможно, — ответил Григорий, о чем-то задумавшись. — Вот только надолго ее не хватит. Однажды она поймет, что ей тоже хочется, чтобы ее любили. А ты в родном городе разве никого из любящих и любимых не оставила?

— Нет, — соврала Лера, чтобы не оправдываться, почему ей пришлось уехать от мужа. Да и не привыкла она первому встречному рассказывать о сокровенном. — Я — совсем другое дело. Мне с детства было как-то не до любви. Главной задачей являлось — выжить. Я ведь детдомовка, а потому и ждать любви мне было неоткуда. Мать умерла, бабушка тоже, а отцу я, видимо, и даром не была нужна. Если уж своим не понадобилась, то о какой любви от чужих можно мечтать?

— А ты не пробовала разыскать отца?

— Зачем? Чтобы лишний раз убедиться в том, что я ему не нужна? Или предложить ему свою помощь, если он в чем-то нуждается? А он это заслужил? — Лера вдруг подумала о Николаиче, которому ни до кого нет никакого дела, кроме себя. — Я, конечно, не злая и не мстительная, но и не беспросветная альтруистка.

— Извини за банальность, но без отца ты бы не появилась на свет.

— Иногда человеку лучше совсем не рождаться, так проще. Знаешь, что нас, детдомовцев, сплачивало? То, что мы были лишены любви родителей и нам некого было любить. А если кто-то из наших осмеливался хотя бы внешне проявить эту любовь, он тут же подвергался травле. Так что я при всем желании не смогла бы полюбить папочку, который меня предал. У нас была одна цель, всеобщая — уцелеть во что бы то ни стало. Настоящего детдомовца на жалость, как на крючок, не поймаешь. Но и злобы на отца я тоже не держу.

— Неужели в детстве ты даже не мечтала о том, чтобы встретиться с ним?

— Мечтала, но только в самом раннем и тайно, чтобы никто даже мыслей моих не мог подслушать. Даже сказочку для себя про него сочинила. Будто меня похитили у сказочно богатого папочки и увезли из-за границы в Россию, потому он и не может меня так долго найти. Хорошая сказочка, правда? И согласно ей, мой папочка сейчас тоскует обо мне в своем роскошном особняке где-нибудь на солнечном побережье океана.

— Почему именно на солнечном побережье океана? — удивился Григорий.

— Если уж мечтать, то о богатых родителях. А если уж поселить их, то непременно в самую лучшую точку земного шара. Для меня в детстве самым лучшим местом в мире были золотые пески океанского побережья, которые я увидела в каком-то журнале. Удивительная природа со сказочными деревьями, цветущими кустарниками, ярким солнцем и летом круглый год. Красиво, правда?

— Я бы все равно попытался его разыскать.