Убить генерала

Далматов получил очередное сообщение, когда его машина сворачивала с Новой Басманной в одноименный переулок. Два оперативника добрались до дома Лосева, расположенного на Трубной улице, раньше, чем сам полковник добрался до Терехина. «Он ушел», — слушал Далматов и пока еще не понимал, что у Николая Терехина в гостях вовсе не Лосев.

— Как ушел?

Раздался мат, потом невнятное пояснение, словно у оперативника отвалилась центральная фикса:

— Прошкольжнул мимо нас.

На этот ход Олега Лосева полковник Далматов ответил тоже матом. И только сейчас начал приходить в себя. Неужели, думал он, к Терехину пришел снайпер?! И сердце в груди отчаянно заколотилось.

* * *

Опергруппа во главе с полковником Владимиром Шведовым заканчивала обыск в квартире Марии Дьячковой. Невозмутимые офицеры на этот раз нервничали. Работе мешал ажиотаж, вызванный несчастным случаем с хозяйкой квартиры. Этот дом на Спиридоновке походил на громадную автозаправочную станцию. Только уезжала одна иномарка, как на ее место вставала другая. Подъезжали коллеги по цеху, близкие и знакомые, клиенты Марии. Узнавая, в какой она больнице, успевали поделиться впечатлениями. Кто-то говорил о случайности, кто-то о закономерности. Кто-то говорил, что последнее время Мария как бы замкнулась в себе, перестала посещать клубы, и считал, что ДТП, в котором погиб личный телохранитель Дьячковой, не случайно. Кто-то звонил и строго спрашивал, кто ведет дело, требовал, чтобы оно было расследовано в кратчайшие сроки.

Видеокассеты, которых набралось не меньше двухсот, рассовали по картонным коробкам. Аудиокассет было меньше, но именно они представляли огромный интерес. Шведов едва не упустил важный момент: он не вынул из диктофона кассету. Хотя тот постоянно торчал на виду. Он немного перемотал пленку и включил воспроизведение.

"...Много вариантов. Его можно убрать на площади Славы. Можно снять, когда он будет подниматься по трапу «Валериана Куйбышева».

Шведов мог разогнать толпу под окнами оригинальным способом: вставить кассету в музыкальный центр выставить колонки на окно и врубить этот отрывок на всю мощь. Через минуту двор опустеет. Все забудут имя столичного модельера и номер больницы, где она лежит; а убегая, сорвут с себя тряпки от M&D.

Напоследок один из оперативников преподнес еще один сюрприз. В книге Йегуды Берга на 159-й странице была найдена фотография. На ней (формат для паспорта) был изображен парень с длинными волосами, с очень короткой, но четко обозначенной бородкой, в очках в тончайшей оправе. Шведов долго всматривался в его лицо... Потом недоверчиво спросил:

— Крапивин?

— Так точно, товарищ полковник. Я тоже его не сразу узнал. Хорошая работа. Немудрено, что его не могли найти.

— Надо передать этот снимок в угрозыск, пусть ищут. Займись этим прямо сейчас.

Оперативник кивнул и вышел из квартиры.

Шведов машинально прочел текст на странице, который, как ему показалось, был отмечен чем-то острым, ногтем, может быть:

«Время — это пространство между поступком и результатом, между преступлением и наказанием».

Закрыв книгу, он позвонил коллеге на сотовый и спросил, как продвигается обыск в квартире Цыганка. Покивал и, глянув на часы — было половина двенадцатого, — сказал, что тоже заканчивает здесь и отправляется к взятому под охрану офису Дьячковой.

* * *

Николай записал на листке бумаги номер телефона и протянул Крапивину:

— Позвонишь по этому номеру утром, скажешь, что от меня. Встретишься с этим человеком, объяснишь, что тебе нужно. А дальше он сам скажет, что нужно делать. Будь осторожен, следи за каждым своим словом. Ты лезешь в волчье логово — помни об этом. Одно неосторожное слово, и тебя порвут. Братва не забывает таких вещей, как убийство. Помни, что убили не только адвоката, который защищал их в судах, но и ближайшего сподвижника Захарова. На время забудь про Марию — с ней все будет хорошо. Забудь про Цыганка — его уже не вернешь. Хотя бы на время прими жизнь такой, какая она есть. Мы с тобой больше не встретимся. Не хочу желать тебе удачи — хотя бы потому, чтобы не сглазить. Где твои вещи?

— Заплатил водителю и оставил в такси, — объяснил Близнец. — Машина ждет на Каланчевской, напротив «Большевички», пара шагов от твоего дома.

«Да, я знаю», — кивнул Терехин.

— Только без обиды, — сказал он. — Может, я и сглупил, но, думаю, у меня не было другого выхода. Я не за отличником гонялся все это время, я искал убийцу. — Николай протянул Крапивину руку и попрощался на манер футбольного комментатора Виктора Гусева: — Береги себя.

«Ладно!» — ответил вместо снайпера звонок в дверь. Его продублировала телефонная трель. Это было серьезное предостережение, прозвучавшее с двух сторон, и Николай знал, что и кто стоит за ним. Спокойно, словно речь шла о пустяке, он тихо сказал Виктору:

— Это за тобой.

— Сука! Когда же ты успел!..