Убить эльфа

В клубе она проработала четыре года, о которых предпочитала не вспоминать. А потом получила обещанные рекомендации. Прошла отбор в колледж. Здесь пять лет до встречи с Норой сержант Марша могла делать то, что казалось ей правильным. Дисциплинарная рота имела определенную власть даже над курсантками. И могла продемонстрировать им, что не все в Альянсе проходит безнаказанно для ведьм. Даже одаренных, сильных и перспективных. Особенно – одаренных.

Простояв столбом у ворот до конца своей смены, Марша не смогла передать брату деньги. Утром её наказала директриса. Ползать на коленях и повторять давно заученные наизусть слова было не так уж тяжело. Она обязана, она отвечает за брата и добывает деньги для своей семьи. Любым способом. Куда больнее становилось от мысли, что уже миновало зенит солнышко, а брат должен до вечера внести плату за следующие три месяца учебы.

Незадолго до обеда в холл спустилась директриса в сопровождении новенькой. И эта пыльная бесцветная мышь с замашками заправской взрослой крысы уверенно ткнула пальцем в Маршу.

– Эту хочу в адъютанты!

– Адъютанты полагаются второкурсницам… Но случай особый и выбор занятный, – кривая улыбочка рыжей полковницы выразила полное понимание. И одобрение. – Она тебя обидела. Вполне закономерно ты намерена её со свету сживать медленно и основательно… Что ж, не возражаю. Наказание отменяется. Сержант, ты поняла? Принадлежишь ведьме. На все годы обучения. А дальше – как она решит.

– Слушаюсь, – тихо вымолвила Марша, с трудом разгибаясь и вдоль стеночки вставая на ноги, затекшие и мучительно ноющие.

Открыто спорить с сильными её отучили еще в клубе. Там умели воспитывать. Не зря из клуба так охотно брали в дисциплинарную роту при колледже, доверяя рекомендациям господина Бинка, штатного осведомителя корпуса 'Ясный день'. Между прочим, в звании капитана… Все 'девочки', танцующие для дагов, красивы, послушны и знают законы Альянса. Как писаные, так и неписаные. Например, простое правило: ведьма без дара – это вещь, принадлежащая всякому, у кого достаточно сил и полномочий. Дагам, колледжу, даже такой ничтожной малолетней мыши, как новенькая…

Нора потащила свою личную, только что полученную в полное владение, вещь в комнату. Плотно прикрыла дверь, заперла на замок и еще раз прислушалась. С нелепой детской серьезностью приложила палец к губам, призывая к соблюдению тишины. Открыла шкаф. И… и брат Марши выбрался оттуда, чихая и морщась, стряхивая с куртки пыль. Тощий, худой и нескладный. Кивнул ведьме вполне по-приятельски и взялся раздраженно выговаривать и ей, и испуганно замершей сестре.

– Кто у вас тут убирается? Пыли по колено! Ужасно. Я чуть не задохнулся, а ведь у меня аллергия. Ну ладно Марька, она вообще бестолковая. Но ты-то… Сама небось не слишком здоровая, вон – зеленая вся. Должна понимать! Я же предлагал: отсижусь под кроватью. Все равно здешние курсантки на занятиях, дисциплинарная рота в дозоре у ворот и классов. Да и нету здесь настоящих ведьм, я все уже выведал. Только директриса-кровопийца, две девицы выпускного курса и одна малявка с третьего года обучения, тоже рыжая. Прочие не в счет, способностей у них – разве что Марьке навредить хватает. А поиск – дело тонкое.

– Он у тебя очень умный, – насмешливо сообщила Нора. – Отдай деньги и я, так и быть, его провожу до лаза в ограде.

Марша послушно вытряхнула кошелек, все еще не в силах начать нормально разговаривать. Она ждала гадости. Ведьма поймала её на самом больном. Сейчас сдаст брата. Или сделает это у ограды? В любом случае, лучшей мести не выдумать. На территории колледжа постороннего любой сержант дисциплинарной роты имеет право убить. Или отдать на суд директора. Неизвестно, что лучше. Она бы на колени встала и просила, и за вчерашнее извинялась, сколько потребуют, любым способом, – но девчонка ушла сразу… Видимо, помнила полученную накануне пощечину. Так решила Марша, без сил привалившаяся к стене и обреченно ожидавшая крика, а то и выстрела…

Странная ведьма довела мальчика до ограды, так и не воспользовавшись обретенной властью. Вернулась, села на краешек кровати. Сосредоточенно изучила собственные руки. Мелко дрожащие, с обкусанными ногтями. И наконец заговорила.

– Эльфы убили мою семью. Я хочу с ними поквитаться. Судя по словам твоего брата, а ему я верю, ты не худший человек здесь. Хоть и ругаешься, и желаешь мне невесть чего… Другие вон молчат, а гадости думают куда более злые! В общем, помоги мне. Я изловлю и убью эльфа, стану генеральшей, а ты выйдешь в отставку с почетом. Полагаю, это хороший деловой договор.

Марша смеялась долго. С истеричными взвизгами – цепкий страх за брата отпускал нехотя, а глупость и наивность девчонки так больно напоминали собственное поведение из того, навеки канувшего в прошлое, детства.