Убить до заката

— Полковник, есть ли у вас какое-нибудь предположение о том, куда мог уйти мистер Армстронг и почему?

— Боюсь, ничем не могу помочь. Впервые я услышал о том, что он исчез, в воскресенье утром у церкви. Подошел молодой Рэймонд Тернбулл, мял в руках кепку и все ходил вокруг да около, сообщая мне, что я могу распрощаться со своими солнечными часами из синего сланца. Но, возможно, вы сможете что-то мне сказать, миссис Шеклтон. — Он откинулся на спинку с видом хозяина всего окружающего. — Вы говорите, что пришли сюда от имени миссис Армстронг.

— Да.

— Как так получилось, что миссис Армстронг обратилась к вам? И почему вы думаете, что я буду посвящен в передвижения одного из моих каменщиков? Мэри Джейн следует обратиться в полицию, если уж она так встревожена.

— Она и обратилась в полицию. Сержант Шарп считает, похоже, что раз исчезли инструменты Этана Армстронга, значит, он ушел отсюда в поисках работы.

— Это возможно. Каменщики полагают, что могут устанавливать свои правила и свои часы работы, особенно такой человек, как Армстронг. Его жена не сказала вам, что он первоклассный агитатор?

— Однако же вы держите его у себя.

— Он хорошо справляется с работой, но если желает найти другую, это его дело.

— Миссис Армстронг считает, что это маловероятно, и…

Он наклонил голову набок, словно ястреб перед тем, как броситься на воробья.

— Что связывает вас с миссис Армстронг?

Предполагалось, что вопросы задаю я.

— Между нашими семьями давняя связь. Я обещала помочь, если смогу. — Это звучало почти правдоподобно и содержало несколько крупиц истины. Мой отец, суперинтендант, проявил такой интерес к семье Уитекеров, что удочерил меня. — Иногда постороннему человеку это легче, — добавила я с видом знатока, которого часто зовут восстановить отношения между мужьями и женами.

— Постороннему легче что?

— Задавать неудобные вопросы. Полковник, вы ходили в субботу в каменоломню? Я знаю, что мистер Армстронг попросил вас осмотреть солнечные часы.

Впервые за время нашей беседы полковник помедлил чуть дольше, чем следовало бы. Улыбнулся.

— Армстронг по праву высокого мнения о себе и своем ремесле. Он действительно прислал записку, что я могу осмотреть работу в процессе выполнения, потому что он вынужден был внести небольшие изменения в мой чертеж солнечных часов.

— Вы туда ходили, полковник?

Он едва заметно усмехнулся:

— Не ходил. Я совершенно уверен, или был уверен, в мастерстве Армстронга. Солнечные часы должны были доставить сюда рано утром в понедельник и установить в розарии, чтобы торжественно открыть их в день рождения моей жены. Моя жена получит на день рождения гораздо более скромные солнечные часы, хотя, кстати, из нашего собственного песчаника. — Он позвонил в колокольчик. — Позвольте мне кое-что вам показать. Это, возможно, объяснит, что же все-таки случилось.

Дворецкий возник так быстро, что, видимо, подслушивал под дверью.

— Принесите мне чертеж солнечных часов и записку Армстронга.

Дворецкий кивнул и ушел.

— Вы знали Армстронга, миссис Шеклтон?

— Нет. Мои родители были связаны с семьей миссис Армстронг.

— Он из тех людей, которые считают, что сыновья земли с мозолистыми руками — неизвестные гении мира и что они должны быть — как там это у Шелли? — и законодателями мира. Его злило то, что чертеж солнечных часов был точен до тысячной доли дюйма. Это не сочеталось с его взглядом на меня как на легкомысленного эксплуататора земли и ее истинных наследников.

Вернулся дворецкий, неся толстую картонную папку на завязках. Он положил ее на низкий столик и перенес столик на персидский ковер. Там он развязал папку, откинул крышку и разложил чертеж.