Убить демиурга!

— Да, Ник лучше, — согласилась девушка, прикусив щеку, чтобы не расхохотаться. Мальчик ведь таблицу Менделеева не изучал и правильно причину внезапного веселья, обуявшего собеседницу, не поймет. — А я Вероника и тоже лучше просто Ника!

— Здорово! Почти как меня! — разулыбался паренек и сподобился извиниться: — Вы, это, лоана Ника, простите, за то что не разобравшись, чего к чему, полез, вас разбудил, Шотар напугал и вообще…

Что именно подразумевалось под всеобъемлющим словечком «вообще» писательница-архивариус Соколова узнать не успела. Резко зашумело в ушах, пред глазами затанцевали черные точки, холодный липкий пот выступил на теле, к горлу подкатил тошнотворный комок, и наступила чернота.

Упасть на пол девушке не удалось. Наемник подхватил ее на руки под тоненький жалобный визг собачки и встревоженный, почти панический, вскрик мальчишки, который никогда не видел, как падают в обморок:

— Лоана Ника, что с вами? Лоана Ника!!!

Под аккомпанемент выкриков резко распахнулась дверь. На пороге стояла молоденькая девушка в сине-зеленом платье дворцовой служанки. Она моментально вычленила из общей картины бедлама в миниатюре причину переполоха и принялась распоряжаться:

— У лоаны обморок! Несите ее на кровать, лоан! Вы знаете, чем больна госпожа?

— Женские дни у нее, — не особенно соображая от тревоги за девушку, тряпочкой обмякшей в его руках, брякнул с мужской непосредственностью Дарет.

— Мальчик, бегом в дворцовую лечебницу и принеси отвар из кариты и шеальца от женских тягот, лекарь должен знать пропорции! Если готового вдруг нет, дождись, пусть при тебе сделает и назад!

— А-а, ага, — энергично закивал головой Ник и вихрем вымелся из покоев, даже не подумав уточнить, с чего это им вздумали распоряжаться, как служкой.

Оставшись в прихожей в одиночестве, служанка подхватила молоточек на цепочке у стены и отбила на золотистой плиточке короткую дробь, энергично кивнув самой себе:

— После отвара лоане потребуется хороший завтрак!

И подхватив юбку, поспешила в спальню, куда унесли девушку. Наемник как раз успел устроить ее на кровати, накрыть одеялом и напряженно озирался, соображая, что еще он может и должен сделать. Сильный мужчина ощущал полную беспомощность перед загадочным женским состоянием. Ран, которые надо вылечить, на теле не было, а иных недугов он врачевать не умел. Шотар, кажется, чувствовала себя так же. Взобравшись на кровать, собачка сидела под боком девушки и, тихонько поскуливая, тыкалась носиком в ладонь Ники да с надеждой посматривала на Дарета.

Незнакомая служанка появилась в комнате с влажным полотенцем. Сдернула с обморочной одеяло и стала обтирать лицо, руки девушки, попутно распорядившись:

— Открой все окна! Нужно больше свежего воздуха!

Дарет почти с облегчением — девица явно знала, что и как делать — распахнул оба окна и раздернул посильнее шторы. Больше так больше! Будет у Ники воздух! Лишь бы поскорей очухалась!

Метод служанки оказался действенным. Через десяток секунд Вероника открыла глаза под счастливый взвизг Шотар и сразу попыталась сесть. Ее удержала твердая тонкая ручка и участливый голос:

— Полежите, лоана. Вот так, вот так, умница вы моя!

Девушка выглядела ровесницей Ники, потому такое обращение звучало почти комично. Только почти! Деловитая забота, с какой неизвестная взялась ухаживать за Вероникой давала ей право на такой тон.

— Принес! — запаленно дыша выпалил Ник, влетая в спальню с пузатенькой глиняной бутылочкой терракотового отлива, прижатой к груди. Похоже, паренек не ходил к лекарям, а мчался как туда, так и обратно со скоростью курьерского поезда.

— Молодчина, давай сюда! — служанка забрала еще горячую бутылочку и попросила с ласковой твердостью:

— Лоана Вероника, лекарство надо выпить!

В голове все еще продолжало шуметь и позванивать, чужой голос доносился, как через завесу тумана, но девушка машинально глотнула. Горечь, сдобренная медом, обожгла язык. Впрочем, обезболивающее, которое иной раз приходилось глотать и на сухую, бывало попротивнее. Ника безропотно выхлебала бутылочку настоя, уже примерно на середине процедуры почувствовала, как утихают боль и спазмы, отступает тошнота. А вот прохлада утра на мокром от пота теле, напротив, стала ощущаться куда отчетливее. Вероника задрожала, и была тут же заботливо укрыта одеялом.

— Все уже, все, теперь полежите чуточку, а там и завтрак поспеет, я вас покормлю, лоана, — сказала неизвестная служанка, а Ник с робкой надеждой переспросил:

— Лоана Ника поправится?

— Конечно, мальчик, ты все сделал правильно, — улыбнулась кареглазая девушка, проворно складывая мокрое полотенце.

— Тогда я побежал, меня уж, небось, ищут, — стеснительно попрощался паренек и добавил: — Выздоравливайте поскорее, лоана, я, коль вы дозволили, еще приду, с Шотар погулять схожу. Она любит на площадках за псарнями побегать.

— Приходи обязательно, — Вероника попрощалась с маленьким псарем.