Убить бессмертие

Вертолет медленно пошел над каменным потоком, развернулся носом к ветру и стал снижаться, поднимая водяную пыль между камнями. Удар, от которого машина содрогнулась, заставил Дмитрия застонать от злости. Он сразу понял, что произошло. Лопасти стегнули по ветвям деревьев, и одна разлетелась на куски. Машина сразу потеряла опору в воздухе, редуктор над головой из-за нарушения целостности винтов пошел вразнос, страшная вибрация затрясла корпус, и вертолет с грохотом упал на бок. Прямо перед Дмитрием лопнуло стекло, и в кабину вплыл и замер перед его лицом большой мокрый валун.

Несколько секунд Дмитрий смотрел на камень, который чудом не достал до его лица. Вокруг что-то шумело, трещало и шипело. Наверное, двигатель. Он быстро отстегнул ремни, уперся ногами и выбил одним ударом остатки лобового стекла. Выбираясь, несколько раз задел ушибленный пулей бок и выматерился вполголоса. Парень с курткой в руках бежал к нему и что-то кричал. Дмитрий, сидя на корпусе разбитого вертолета и держась за бок рукой, попытался ему крикнуть, чтобы тот убирался подальше от машины, но голоса не хватило.

Он застонал, нагнулся, но все же дотянулся до рации.

— Князь, я Артист! Прием! Князь! Артист вызывает Князя.

— Слушаю, Артист, я Князь, — раздалось долгожданное. — Что у тебя?

— Я нашел самолет, есть выжившие. Готов разобраться на месте и начать действовать по обстоятельствам.

— Если интересующие нас люди на этом самолете не летели, то забирай выживших и вывози в Большую Каменку. Как понял, Артист?

— Понял, Князь, понял, — со вздохом ответил Дмитрий. — Выполнить не могу. Я разбил вертолет!

— Что? Как разбил? — возмутился шеф. — Ты… Это ж надо умудриться! Учишь вас, учишь… Чтобы он тебе до конца дней во сне снился, косорукий. Как это произошло?

— Шеф, тут деревья стоят так плотно, что я в русло реки не вписался, — стал оправдываться Дмитрий.

— Так какого же!.. Какие деревья?

— Ну как… Большие! Это же тайга.

— Порода деревьев, косорукий?

— Разные… широколиственные, ели…

— И большие ельники? И ты не сообразил, что у елей хрупкая древесина, что ели брюхом вертолета можно было обломать и расчистить себе площадку. Сам-то как? — наконец смягчился шеф.

— В норме.

— Выясняй обстановку, потом доложишь. Все, конец связи!

Ливанов спрыгнул, едва не сломав ногу, которая попала ступней между камнями. Потом оперся руками и на четвереньках заковылял к берегу. Парень подбежал, бухнулся рядом в воду на колени и, теребя Ливанова, срывающимся голосом стал кричать:

— Все пропало, все погибли, да? Как же это, а?

— Не стони, парень, без тебя тошно, — отмахивался Дмитрий, выбираясь из мокрых камней на сухую землю. — Все нормально, в вертолете больше никого не было. У вас тут как? Сколько вас?

— Сейчас трое, но это потому, что остальные ушли.

— Что? Спятили, да? Кто же это такой умный, что по тайге решил шастать без… без всего. Давай-ка все по порядку. Это кто, женщины? Пошли к ним.

— Нет, — неожиданно остановился на месте парень и покосился на двух женщин, которые стояли возле брезентового навеса и с ужасом смотрели на место крушения вертолета. — Давайте лучше здесь.

— Ладно, давай, — согласился Дмитрий. — Кажется, я доконал их своим эффектным появлением. Они хоть не в истерике тут?

— Хуже! Тут женщина со своей невесткой, а ее муж погиб при крушении. Вон там под камнями тела погибших. Представляете, каково им было видеть ваше падение? Без надежды…

— Да уж. Извини. Так сколько вас выжило и где остальные?

— Погибли пилоты, их зажало в изуродованной кабине, и мы не смогли достать тела. Из пассажиров погибли только один мужчина и… моя девушка.

— Тебя как зовут?

— Алексей, Леха.

— А меня — Дима. Ты, Леха, не паникуй, сейчас мы все уладим и всем настроение поднимем.

— Вы ушиблись? — вдруг спросил паренек.

Дмитрий понял, что неосторожно поморщился и выдал свое не очень хорошее состояние. Укол бы снова сделать, да не при свидетелях. Их щадить надо, а не показывать, что все вокруг рушится.

— Да, немного. Пустяки. Пошли к женщинам.

Когда они подошли и Дмитрий увидел глаза двух женщин, то вообще пожалел, что садился у них на глазах. Лучше было улететь на пару километров ниже по течению и грохнуться там. А сейчас он смотрел в полные ужаса, отчаяния и горя глаза немолодой женщины и второй, почти девушки. У старшей еще и рука, видимо, была сломана. Да-а, добавил он им ощущений своим падением. Надо создавать более благоприятную атмосферу. Хоть ты тресни!

— Не смотрите вы так на меня, — постарался бодро заявить Дмитрий. — Ничего особенно страшного не произошло. В вертолете никого, кроме меня, не было, и я умышленно его разбил, чтобы сесть тут и оказать вам посильную помощь. О вашем месте нахождения уже знают, и сюда летят спасатели. Вы мне про остальных расскажите.

Девушка закрыла лицо руками, ее затрясло, и она тихо зарыдала. Старшая женщина обреченно повесила голову, обняла девушку и повела под навес. Там уложила ее и принялась гладить и успокаивать. Девушку трясло, как в лихорадке, а плач вот-вот готов был перейти в вой.