Убийца поневоле

Милиционер поверил сразу, Игорь даже не ожидал, что все так легко получится, и готовился долго уговаривать его.

— Где? — спросил милиционер, глядя на внушительный замок на железных воротах.

— Там доска оторвана, можно пролезть, — Игорь показал рукой вправо и потащил его за рукав.

Милиционер пролез на территорию стройки первым, и, когда протиснувшийся в щель плечистый Ерохин встал рядом с ним, сержант недоуменно обернулся:

— Здесь никого нет, вам, наверное, показалось.

— Послушай, сержант, — Игорь без лишних слов достал из кармана бумажник и вытащил из него пять стодолларовых банкнот, — это — тебе.

— За что? — изумился сержант, но глаза его вдруг стали колючими.

— У тебя в кармане лежит бумажка. Отдай ее мне, и ты меня никогда не видел. Идет?

— Гражданин! — Голос милиционера вмиг стал звонким и злым. — Предъявите-ка ваши документы.

— Да ты чего, сержант? Пятьсот долларов. Ты хоть понимаешь, что это такое? Где ты столько заработаешь за пять минут? Никто никогда не узнает, а у тебя в кармане — два миллиона рублей. На, держи! Давай сюда записку, и разойдемся по-быстрому.

Игорь понимал, что все срывается, но все еще пытался спасти положение, надавить на паренька, взять его напором, нахрапом, не дать опомниться, оглушить невиданной суммой, соблазнить легким заработком. Он не мог допустить мысли, что из-за упрямства какого-то мальчишки он потеряет свои деньги. Деньги-то огромные, дважды в месяц — по двадцать тысяч баксов. Но будет еще хуже, если он не выполнит задание, потому что его доля — одна из самых маленьких, и те, кто дважды в месяц получает в десять раз больше, ошибку ему не простят.

— Пройдемте, гражданин, — строго сказал сержант, и в руке его непонятно откуда оказался пистолет.

— Ну и зря! Потом пожалеешь, — спокойно ответил Ерохин, поворачиваясь к нему спиной и протягивая руку к болтающейся на гвоздях доске, чтобы вылезти наружу.

Это был один из знаменитых финтов Игоря Ерохина. Мгновение — и пистолет сержанта был уже у него.

— Еще раз предлагаю, паршивую бумажку за пятьсот долларов, — угрожающе сказал он, прижав ствол к милицейскому кителю прямо возле сердца. Паренек оказался притиснутым к забору, мощная рука Игоря держала его за горло. Он попытался вырваться, и в эту секунду прямо рядом со стройкой загрохотал тягач.

«Черт с тобой», — в отчаянии подумал Ерохин и нажал на спусковой крючок. Выстрела никто не услышал.

Он ловко обшарил карманы упавшего на землю сержанта и вытащил записку. На сложенном в четыре раза листочке в школьную клеточку было записано:

«Мужчина лет 35-38, рост примерно 180 см, светло-коричневый плащ, левую руку держит в кармане».

Значит, девица засекла Артема. Хорошо, что эта записка не ушла дальше.

Игорь аккуратно обтер пистолет носовым платком, вынутым из кармана мертвого сержанта, и, держа за ствол, всунул ему в руку.

4

Сурен Удунян — приятели звали его попросту Сурик — широко открыл свои удивительные глаза, придававшие его лицу по-детски невинное выражение.

— Я же не собирался его убивать, — произнес он тоном незаслуженно обиженного ребенка. — Может, он и не умер вовсе, просто потерял сознание.

— Ты сам сказал, что этот мужик умер, — недовольно возразил Артем Резников, машинально поглаживая повязку на левой руке. Обваренная крутым кипятком кисть все еще болела, но он старался не обращать внимания на боль.

— Ну, мне так показалось, — невозмутимо сказал Сурик, еще шире распахивая огромные миндалевидные глаза, при этом концы длинных густых ресниц почти коснулись красиво очерченных бровей. — Я же не доктор, мог и ошибиться. Пульса вроде не было.

— Вроде, вроде, — передразнил его Артем. — Ты что, сильно ему врезал?

— Да не бил я его. Зачем мне? Все как обычно: подошел сзади, схватил за шею одной рукой, другой залез в карман, а ногой в это время подсечку сделал. Все тихо и без звука, прием отработанный. А он как-то странно всхлипнул и обмяк. Кто его знает, может, и не помер.

Сурик медленно опустил веки, словно притушив льющийся из глаз мягкий свет, делающий лицо чистым и добрым. Губы сжались, четче обозначились складки в углах рта. Теперь перед Артемом сидел циничный и безжалостный убийца.

— Ты что-нибудь взял у него?

— Зачем мне? — не поднимая глаз, повторил Сурик свою излюбленную фразу. — Место хорошее, тихое, кругом ни души, темно, поздно. Документы быстренько переснял и на место положил.

— Наследил, поди?

— Не маленький. — Ресницы снова взметнулись вверх, лучистые светлые глаза глянули с обидой.

— Ладно. Так что в документах интересного?

— Беркович Станислав Николаевич, 1957 года рождения, москвич, холост, заведующий лабораторией в каком-то хитром КБ, какой-то цветмет, хрен поймешь!

— Козел, — злобно процедил сквозь зубы Артем. — Запомнить не мог?

— Зачем мне? — спокойно пожал плечами Сурик. — Фотографии я тебе принес, сам прочитаешь.

— Давай сюда, — протянул руку Артем.

— Сейчас, спешу и падаю.

— Чего ты хочешь?

— Извинений хочу, Артем-джан, — протянул Сурик противным елейным голоском, нарочито утрируя акцент.