Убийца Королей

– Мы не враги, – заметив ее движения, сказала женщина.

– Кто вы? – спросила Дэниэла, все еще не убирая руку с меча.

Так было спокойнее. Белоголовая не доверяла никому, кроме себя.

– Я Орера Монри, – представилась незнакомка, кивая головой, – а Аманта моя дочь.

Девочка подошла к матери и взяла ее за руку, а женщина продолжала смотреть на Дэниэлу. Глаза Ореры потемнели, а вены под ними слегка почернели. Аманта сильнее прижалась к матери. Эла неожиданно почувствовала некий холод, который пытался проникнуть ей под кожу. Она ощущала нарастающую боль, словно тысяча иголок пронзали ее плоть. И когда начало невыносимо щипать в области висков, девушка поняла, что это была чужая магия, которая лезла ей в голову.

– Прекратите! – прошипела Гивенс, напоминая змею.

В этот же миг ее глаза заискрились, став полностью серебряными. Зрачки исчезли, а по венам разлилось приятное тепло, которое рвалось наружу. Дэниэла сделала глубокий вдох, и на ее руках заиграл маленький снежный вихрь.

– И это все? – удивилась Орера, Аманта же молча наблюдала за гостьей.

Огонь в груди рос с каждой секундой, на ладонях Гивенс снег сменился на темное пламя, искры которого касались потолка. На миг девушка оторвалась от пола, не контролируя свою силу.

– Деточка, кто тебя учил магии?!

Эти слова словно отрезвили Элу. Ее ноги снова коснулись деревянного пола. Огонь растворился, когда Дэни взяла под контроль свои мысли. Она сжала ладони в кулаки и сделала глубокий вдох, становясь прежней. Теперь девушка снова была простым человеком.

– Я вам не деточка! – довольно холодно отрезала Эла. – И меня никто не учил темной магии.

Аманта, хлопая глазами, медленно подошла к Гивенс и взяла ее за руку. Девочка не боялась ее, белоголовая знала это.

– Как тебя зовут? – тихо спросила Аманта, смотря на гостью своими янтарными глазами.

– Дэниэла Гивенс, – холодно ответила Убийца, вырывая свою ладонь, чтобы снять капюшон.

Белые локоны напомнили Аманте первый снег, который был редкостью на границе, ведь зима чаще всего была больше похожа на осень.

– Аманта, – позвала Орера девочку, – иди и принеси нам чай.

Дочь женщины оставила их. Сама Орера сократила между ними с Дэни расстояние. Глаза хозяйки этого дома были большими от удивления, она слишком давно не видела таких волос.

– Как твое настоящее имя?

Голос Монри был ровным, но в нем слышался некий интерес. Дэниэла Гивенс смотрела в глаза женщине и не могла понять, откуда та знала, что Эла назвалась не своим родным именем. Орера Монри ждала ответ на свой вопрос, внимательно изучая черты лица молодой убийцы. Густые, черные ресницы обрамляли аметистовые очи, что было еще большей редкостью в мире, чем белоснежные волосы.

– С чего вы взяли, что я назвала не свое настоящее имя?

Этот вопрос действительно терзал Дэни.

– Твои волосы, – прошептала женщина, рассматривая белоснежные короткие локоны девушки, которые едва касались плеч. – Такие были только в роду Касалроев, потому что их магия всегда была сильнее нашей. Сафитос были слабее.

Гивенс задумалась, опустив глаза в пол. Она не помнила, чтобы когда-то в прошлом ее мать рассказывала о втором древнем роде, который обладал третьим даром богов.

– Элариэль Рэванс.

Собственное родное имя далось ей тяжело. Не так давно, во время очередного кошмара, она полностью вспомнила его. Такое имя ей дали при рождении настоящие родители. Она никогда его не любила, потому была рада забыть, когда Орлон дал ей такую возможность.

– Мама носила фамилию Касалрой, ведь относилась к этому роду. Рэванс – фамилия отца, – пояснила Эла, сама не зная для чего.

Орера закрыла руками рот, чтобы не закричать. Перед ней действительно стояла последняя в своем роду Даркнесса. Необученная, но сильная. Да, сейчас она призвала лишь маленький вихрь и темное пламя, но Монри чувствовала всем нутром, какая мощь исходила от девушки.

– Я расскажу тебе все, Элариэль.

– Просто Эла, – улыбнулась Гивенс, понимая, что Монри единственная, кто мог поведать ей все о Даркнессах.

– Хорошо, – широко улыбнулась женщина. – Я расскажу тебе все, Эла. Всю историю Даркнессов, и если позволишь, расскажу, как пользоваться магией, которую ты пробудила, но сама же запечатала. Твой дар спит в тебе.

– Что значит – запечатала? – переспросила Гивенс.

– Скорее всего, твой дар проснулся впервые в детстве, но какая-то страшная ситуация отразилась на твоем эмоциональном состоянии, что будучи ребенком ты запечатала магию в самый дальний угол своей души.

– Сложно ли сломать эту печать?

– Она надломлена, ведь ты чувствуешь огонь и жар в душе, а иногда даже призываешь пламя, только не позволяешь ему окончательно вырваться наружу.

Девушка слушала женщину, впитывая каждое ее слово, как губка. Гивенс понимала, что Орера Монри поможет ей разобраться в себе и наконец сломать печать, которую когда-то поставила сама себе.

* * *