Убийство в приличном обществе

— Ха! — воскликнула она, прочитав ордер и вернув его Стайлсу. — Вы явились арестовать человека по имени Джеремия Бассет. Я знаю, как зовут всех моих гостей, инспектор, и уверяю вас, никакого Бассета среди них нет.

— Вам он знаком под именем Джошуа Фосетта, — ответил я.

В ответ миссис Скотт шумно выдохнула. Я заметил, что она начала багроветь. Краска заливала ее лицо снизу, от шеи.

— Ерунда! — отрезала она.

— Ни в коем случае. Его опознали. Он орудовал в разных частях страны под разными именами. Вы позволите нам выполнить свой долг?

Стайлс решил не тратить напрасно время на любезности. Он просто прошел мимо хозяйки и направился к двери гостиной.

— Вы не имеете права уводить моих гостей! — рявкнула миссис Скотт голосом, хорошо слышным за дверью.

Чертыхнувшись, я бросился мимо нее следом за Стайлсом.

Дверь распахнулась настежь, и мы очутились в гуще толпы. Как и следовало ожидать, гости заволновались, заметались. Наше появление можно было назвать эффектным. Дамы визжали, немногие присутствовавшие мужчины вскочили с мест, разбивались упавшие чашки, повсюду летали брызги и крошки. Попугай разразился душераздирающими воплями; он хлопал крыльями и бился о прутья клетки.

Фосетт отреагировал на начавшееся столпотворение так, как мы и ожидали. Едва заметив в дверях крепкую фигуру Стайлса, лжепроповедник молча ринулся к двери в дальнем конце комнаты. Мы со Стайлсом бросились за ним, но нам мешала взволнованная толпа и препятствия в виде столиков и подставок для пирогов. Мы разбежались в разные стороны. Визг стал громче; две дамы упали в обморок. Какие-то гости пытались нас задержать, но мы без труда оттолкнули их, после чего один тоже упал, ударившись о застекленную горку. И горка, и ее содержимое с грохотом повалились на пол.

Дверь, в которую бежал Фосетт, вела в дальнюю половину дома. Мы успели вовремя и заметили, как он вылез в окно, ведущее в сад.

Окно было узкое; мы со Стайлсом столкнулись, пытаясь пролезть туда одновременно. Я был стройнее и живее, чем мой спутник, и первым вылез наружу. Грузный Стайлс, сопя и ругаясь, с трудом протискивался в узкий проем.

Фосетт бежал по дорожке к кустам рододендрона. Похоже, он точно знал, куда направляется. Я подумал на бегу: «Там наверняка есть калитка… сейчас уйдет! Где же О’Рейли?»

Как будто в ответ на мою безмолвную мольбу из-за кустов вышел О’Рейли и преградил беглецу путь. Фосетт бежал так быстро, что не успел уклониться. Они столкнулись, послышался глухой удар. Оба упали на землю и покатились. Тут подоспели мы со Стайлсом. Мы схватили Фосетта и рывком поставили его на ноги, оставив запыхавшегося О’Рейли приходить в себя без посторонней помощи.

— Джеремия Бассет! — загремел Стайлс. — Вот ордер на ваш арест!

Фосетт не сводил с меня дикого взгляда. Последние остатки лицемерия слетели с него. Передо мной было затравленное существо, загнанное в ловушку, запыхавшееся, растрепанное. Его нарядные сюртук и панталоны запачкались землей и пятнами травы. Рукав сюртука оторвался — скорее всего, когда он вылезал в окно.

— Я этого не делал! — взвыл он.

— Вас, — сказал я, — обвиняют в мошенничестве в Манчестере, где вы обманом вытягивали из людей деньги. Наверное, проделывали там примерно то же, чем вы занимались здесь! Запирательство вам не поможет. Рука закона вас настигла!

— Да, деньги я брал! — почти прорыдал Фосетт. — Но того, другого, не делал! Клянусь, мистер Росс! Я не имею отношения к смерти Аллегры и Изабеллы Марчвуд. Перед Богом клянусь, я не убийца!

О’Рейли наконец поднялся на ноги и достал из кармана наручники.

— Действуйте, — приказал Стайлс.

Фосетт ошеломленно посмотрел на свои закованные руки, а потом вскинул взгляд на меня:

— Ведь вы мне верите, мистер Росс?

Глава 16 Инспектор Бенджамин Росс

Стайлсу и О’Рейли позволили увезти Фосетта в Манчестер. Мы не сомневались, что там ему предъявят обвинения. Перед отъездом Стайлс, как и обещал, предоставил мне возможность еще раз допросить Фосетта об Аллегре Бенедикт, пока негодяй еще находился на нашем попечении. Я продолжал называть его тем именем, которым он пользовался в Лондоне. По-моему, непросто будет выяснить, как мошенника зовут на самом деле. Может быть, Стайлс убедит его признаться — а может, Фосетт так долго менял вымышленные имена, что и сам запутался. Он показался мне актером, который переиграл слишком много ролей.

В воскресенье утром наш щеголь являл собой печальное зрелище. Обычно по воскресеньям он упивался своей властью над толпой, купался в обожании почитателей, ловко управлял их чувствами и подчинял своей воле. Сейчас же он сидел в голой камере, где сами стены навевали тоску, и в отчаянии смотрел на меня. Теперь он совсем не напоминал прежнего щеголя. Его с трудом можно было узнать. Растрепанный, изможденный, он казался карикатурой на себя — прежнего. И допрос проходил совсем не так, как предыдущий.

— Я не убийца, — повторил он. — Клянусь! — Он чуть не плакал.