Убийство в Миддл-Темпл

– Если бы вы жили в Маркет-Милкастере двадцать лет назад, то прекрасно знали бы, кто такой Джон Мэйтленд. Было время, сэр, когда он считался самым известным человеком в нашем городе, да что там – во всей округе. Вот местная газета от 5 октября 1891 года. Прочитайте ее, мистер Спарго, и вы узнаете все о Джоне Мэйтленде. Давайте я схожу на часок-другой в свою контору, чтобы поболтать о делах с сыном, а вы тем временем посидите у меня в саду с газетой – и одной из моих сигар – и прочитаете в ней все, что сочтете нужным. А потом я вернусь, и мы еще немного побеседуем.

Журналист взял старую газету и направился с ней в залитый солнцем сад.

Глава восемнадцатая. Старая газета

Развернув газету, Спарго сразу нашел нужную ему статью, напечатанную под огромным заголовком. Он закурил сигару и, устроившись поудобнее, начал читать:

«Квартальная сессия в Маркет-Милкастере

СУД НАД ДЖОНОМ МЭЙТЛЕНДОМ

В прошлую среду, 3 октября 1891 года, в городской ратуше состоялась квартальная сессия мировых судей под председательством королевского адвоката Генри Джона Кэмерноуэна, эсквайра, в лице достопочтенного мэра Маркет-Милкастера (Олдерман Питтифорд); викария Маркет-Милкастера (преподобный П. Б. Клаббертон, магистр теологии, декан округа); Олдермана Бэнкса, мирового судьи; Олдермана Питерса, мирового судьи; сэра Гервэйса Рэктона, мирового судьи; полковника Флюдгэйта, мирового судьи; капитана Мюррилла, мирового судьи, и других джентльменов и членов магистрата. В зале присутствовало много публики, ожидавшей суда над Джоном Мэйтлендом, бывшим управляющим банка Маркет-Милкастера, а на почетных местах собралась вся элита города, в том числе немало дам, проявивших огромный интерес к данному процессу.

Председатель, возглавляющий большое жюри, заявил, что, к его большому сожалению, те благоприятные впечатления, которые сложились у него после двух прежних официальных визитов в Маркет-Милкастер, – он имел в виду факт, что в обоих этих случаях его друг, достопочтенный мэр города, преподнес ему белые перчатки[1], – на сей раз не возникли. Весьма печально и достойно сожаления, сказал он, что на скамье подсудимых оказался человек, чьи предки на протяжении многих столетий занимали самые высокие посты в городе. Более того, этот гражданин обвиняется в серьезном преступлении, особенно предосудительном для такой коммерческой нации, как мы: присвоении денег банка, который он много лет возглавлял в качестве управляющего и с которым его связывали тесные отношения еще со школьных лет. Нет никаких сомнений, что обвиняемый признает свою вину, поэтому он не видит необходимости наставлять жюри в данном вопросе и лишь просит их оценить и осознать всю тяжесть совершенного проступка. После этого председатель обсудил с большим жюри несколько более мелких дел, рассмотренных позже в то же утро; затем был объявлен перерыв, а по его окончании зачитан утвержденный проект обвинительного акта и избран состав малого жюри.

Джону Мэйтленду, сорока двух лет, из Бэнк-Хаус, Хай-стрит, Маркет-Милкастер, было предъявлено обвинение в присвоении денег его работодателей, имевшее место 23 апреля 1881 года, в размере 4875 фунтов, 10 шиллингов и 6 пенсов. Подсудимый, чрезвычайно бледный и подавленный, появился в сопровождении мистера Чарльза Дулиттла, известного адвоката из Кингсхейвена. Сторону обвинения представлял мистер Стивенс.

Сразу после предъявления обвинения Мэйтленд признал себя виновным.