Убийство по-домашнему

— Нет, — ответила Дина. — У меня нет никаких забот. — Она пыталась говорить очень решительно, но без успеха, как сама поняла, услышав свой голос. Она была растеряна и несчастна. Что за идея — допрашивать этого приятного мистера Дегранжа?

Этим делом должна была заняться Эйприл. В крайнем случае — Арчи. Представив себе всю трудность своего задания, Дина внезапно поняла, почему мать не раз говорила, что у ее старшей дочери отсутствуют дипломатические таланты.

Она взглянула на художника, который смотрел на мольберт Лицо у него было ласковое и приветливое. Он вовсе не походил на убийцу. Маленькая каштановая бородка забавно подпрыгивала, когда он переводил взгляд с мольберта на океан и обратно.

Нет, она понятия не имела, что говорить. Поэтому она ничего не говорила. Она молча и неподвижно сидела, глядя, как художник рисует Пьер Дегранж искоса поглядывал на нее.

Эйприл советовала просто завязать беседу Направить ее так, чтобы что-нибудь узнать. Нет ничего проще! Эйприл наверняка сумела бы это сделать. Куда подевалась Эйприл? Что она задумала? Дина раскрыла рот и тут же закрыла его. Вот черт…

Но ведь что-то она должна сказать, не может же она сидеть, как немая.

— Мистер Дегранж…

Не прекращая рисовать и избегая встречаться с ней взглядом, он сказал:

— Слушаю тебя, моя маленькая подруга.

— Скажите, — выдавила она из себя, — почему вы всегда рисуете только море?

Он искоса взглянул на свое полотно.

— А почему ты рисуешь дома, людей и лошадей?

— Ну, потому, — ответила Дина, — что я люблю дома, людей и лошадей.

— Ну вот! — обрадовался Пьер Дегранж. — А я люблю океан.

— О-о-о! — сказала Дина. — Почему? — «Я задаю вопросы так же глупо, как и Арчи, — со злостью подумала она, — но не так удачно».

— Потому что он красивый, — просто ответил Пьер Дегранж.

Дина испытывала желание вскочить, сказать: «До свидания, мне пора возвращаться домой…» и умчаться со всех ног. Пусть Эйприл заканчивает этот разговор. Однако поступи она так, Эйприл до конца жизни насмехалась бы над ней. Поэтому она еще раз сказала: «О-о-о!» — и замолчала. «Придумай что-нибудь!», — мысленно подгоняла она себя.

— А я думала, — сказала она, — что вы рисуете океан потому, что хотели бы по нему плавать.

— Плавать? — удивился он так, что положил кисть.

Дина кивнула. Она чувствовала себя страшно глупо.

— Ну, на пароходе, — объяснила она.

— Конечно, на пароходе. Но почему я должен был бы этого хотеть?

— Ну, потому… Там ваши родные края… Если вы скучаете по ним и мечтаете поплыть обратно на родину… вы рисуете океан… — Она замолчала и сделала глубокий вдох.

Он удивленно смотрел на нее.

— Но ведь мои края здесь! — сказал он. — Здесь моя родина. Я вовсе не хочу покидать ее.

Дина в третий раз повторила: «О-о-о!» и замолчала.

Попытка закончилась полным фиаско. Эйприл легко советовать; «Завяжи с ним беседу!» Нужно будет сказать ей пару слов после возвращения домой.

Молчание длилось довольно долго, наконец Дина сказала:

— Вы давно рисуете картины?

— Очень давно, — он серьезно кивнул головой.

«Скажи все, что угодно, но только не: «О-о-о»,— подумала Дина и наконец выдавила из себя:

— А где вы рисовали до того, как приехали сюда?

— В Париже, — ответил Пьер Дегранж, выбирая в коробке новую кисть.

— Но ведь там вы не могли рисовать океан, — заметила Дина.

— Не мог, — согласился он.

— И что же вы рисовали?

— Дома, людей и лошадей. Иногда также деревья.

В последний момент она сумела воздержаться от еще одного: «О-о-о».

— Но вы предпочитаете океан? — спросила она.

— Решительно, — ответил он.

У нее на кончике языка вертелось слово: «Почему?» Разговор завершил полный оборот и вернулся к исходной точке. Она в отчаянии взглянула на часы. Прошло полчаса, а она не узнала ничего, кроме того, что мистер Дегранж раньше жил в Париже и что он любил рисовать океан.

Она старалась придумать какой-нибудь конкретный вопрос. Например: «Где вы были в среду между четырьмя и пятью часами дня? Слышали ли вы о некоем Арманде фон Гене? Вы хорошо знали Флору Сэнфорд?» Однако ни один из этих вопросов не казался ей тактичным или особенно метким.

— Мистер Дегранж…

На этот раз Пьер Дегранж положил кисть и повернулся к ней лицом.

— Я слушаю тебя. Чего ты хочешь?

Его голос прозвучал в ушах Дины резковато.

— Это вы убили Флору Сэнфорд, потому что она узнала, что вас на самом деле зовут не Дегранж, а Арманд фон Гене?

Она тут же поняла, что наделала. Ничего нельзя было поделать, никакие другие слова не пришли ей в голову. Сколько раз мать и Эйприл повторяли ей: «Дина, не нужно сразу выкладывать все, что пришло тебе в голову!» Теперь это случилось, и в данном случае последствия могут быть трагическими. Эйприл никогда не простит ей, что она так плохо справилась с заданием. И если мистер Дегранж убийца…

Пьер Дегранж, онемев, смотрел на нее. Только через минуту он начал медленно, методично собирать свои принадлежности для рисования и складывать мольберт. Дину охватила паника, но не та, которая заставляет убегать, а та, которая приковывает к месту.