Убийство души. Инцест и терапия

Я понимаю исцеление как процесс, как пребывание на пути к себе. В желании исцелиться выражается тоска и страстное желание восстановить связи с утраченными частями себя самого. Одна молодая женщина выразила свое представление о цели терапии в таких словах: «В данный момент моя цель не более чем тоска, и она кажется мне безмерной. Это представление об исцелении в смысле обретения целостности, тоска по жизни. Сейчас я полностью вне себя, лишь свидетель происходящих процессов, и, кажется, они не имеют отношения к моим желаниям. Я ничего не хочу настолько же сильно, как „жить“, в смысле быть живой, открытой новому, внутреннему и внешнему. В некоторые моменты я живу. Предел моих желаний – я хочу уметь жить в своем теле. Возможно, сейчас уже поздно, и расщепление теперь такое сильное, что моего желания и целеустремленности не хватит, чтобы справиться. Речь идет, скорее, о вопросе: где то, что осталось от меня? Раскопки, наверное, будут носить вполне археологический характер».

Те, кто был использован сексуально и эмоционально, утратили себя. Человеческому не было предоставлено место, чтобы раскрыться, так что ничего не осталось, кроме самоотчуждения и пустоты. Чтобы спасти свою жизнь, душа был предана, ведь в детстве этим женщинам никогда нельзя было быть теми, кем они на самом деле были, никогда не были признаны чувства из глубины их души. Все должно было утаиваться, даже ужасная амбивалентность чувств, пока, наконец, все эмоции не были отвергнуты и их просто «больше не стало».

Теперь терапия должна предоставить пространство, которое сделает эмоциональные реакции и воспоминания возможными для этих женщин. Возвращение и повторное проживание болезненного опыта во многом зависит от того, как в терапии будет создано такое пространство. Вместо разодранной в клочья эмоциональной сети семьи женщине нужна новая основа, которая поддерживает и достаточно крепка, чтобы выдержать даже травматические воспоминания. На встречах в ходе терапии могут быть интернализованы новые селф-объекты и выстроены структуры, которые позволят лучше выдерживать прорывы сильных эмоций.

Люди, которые годами существовали в лучах «Танатоса», по Фрейду, разрушительной энергии, связанной с оцепенением и смертью, в процессе своего исцеления получают опыт пребывания под властью жизнеутверждающего и соединяющего «Эроса».

В поисках потерянной души человек встречает своего внутреннего ребенка, и только при этом повторном обнаружении ребенка, которым человек когда-то был, он может исцелиться. Только если оцепеневший, окаменевший ребенок внутри заново пробудится к жизни и сможет говорить, то человек сможет сделать шаг к «Тебе», шагнуть в окружающую его жизнь.

«Моя надежда и цель – встать и пойти, ощущая почву под ногами и силу в спине, заполнить всю себя до кончиков пальцев рук и ног и даже немножко выйти за пределы себя самой. Еще разок выпасть из себя, но не провалиться сквозь землю, прикасаться и ощущать прикосновения к себе, иметь возможность углубиться в себя и снова всплывать на поверхность, давать и брать».

Тут нужны мужество и стойкость. Весь процесс исцеления требует риска и осознанного решения изменить свои установки и способы поведения. Одно только «время» не лечит. Человек должен снова и снова брать на себя ответственность за исцеление, и ему нужны люди, которые поддерживают его в этом процессе.

Несколько лет назад я нашла в библиотеке одного телесно-ориентированного терапевта книгу, в которой был эпиграф, глубоко тронувший меня: «Исцеление означает влюбить человека в здоровье». В этом смысле терапия для меня означает не только изобилие любви, но и страх любви, потому что любовь всегда преобразует и преображает. В терапии два человека вступают в связь друг с другом, чтобы создать что-то новое. Старые позиции и установки необходимо «отпустить»; и возникает новое, шаг в жизнь. Также терапия означает «Умри и стань!», изменение направления, к вопросу «откуда» добавляется вопрос «куда».

Психологических теорий и аналитического ремесла недостаточно для сопровождения человека в этом процессе исцеления и трансформации. Без любви, без подлинного диалога, который является более чем эмпатическим пониманием, душа не может исцелиться. Ей нужна истинная встреча в терапии – позволить подпустить себя к другому человеку и отказаться от установки «как бы». Таким образом, поиск терапевта – нечто большее, чем поиск хорошо образованного профессионала. Пострадавшим от инцеста нужен человек, который может взять их с собой в путешествие к собственной сердцевине, к центру своей самости. Я знаю многих женщин, для которых такой поиск стал настоящей одиссеей. Поскольку я знаю, сколько мужества и энергии нужно для каждого нового старта после неудачной попытки терапии, я хотела бы дать несколько советов, которые могут пригодиться при выборе терапии.

Выбор терапии