Убийство души. Инцест и терапия

В терапии основной целью является помощь женщинам в освобождении от чувства вины, потому что вина связывает, безнадежно «приклеивает» их к событиям прошлого и держит их в рабстве. Из сказки мы также знаем, что это путь поиска себя; мы узнаем, как много значит для исцеления горевание и слезы. Прежде всего, мы слышим, что этот процесс требует много времени. Семь лет молодая женщина одиноко живет со своим ребенком в лесу, пока ее руки не отрастают заново. Точно таким же длительным, утомительным и болезненным часто оказывается путь женщин в ходе терапии, возвращение из состояния потери души и насилия над ней к творчеству и новой жизни.

И в этой сказке, и в терапевтической работе с женщинами, которые имели подобные болезненные переживания, особенно важным является осознание того, что никакой другой человек не может спасти их от зависимости и привыкания, а напротив, целительно лишь то, что приходит изнутри к ней самой. В сказке это выражается в религиозном переживании божьей милости, в знании, что только Бог может исцелить то, что разрушил человек. Я глубоко убеждена, что духовное измерение жизни может стать поворотным моментом терапии, и оно делает возможным спасение раненого ребенка внутри нас. В юнговской психологии речь также идет, в конечном счете, о переживании самости как о цели индивидуации и образе человеческой целостности, ведь для Юнга самость является «вероятно, сосудом для божьей милости».

На этом я хотела бы завершить этот краткий обзор мифов и сказок. Может быть, из него стало ясно, что сексуальная эксплуатация – это не новомодное явление, а то, от чего всегда страдали девушки и женщины. Я не стану вдаваться в подробности многочисленных литературных примеров инцестуозных отношений отцов и дочерей, которым мы обязаны, например, Гоголю, Стендалю, Ибсену, Гауптману, Шницлеру и Бахману. Теперь для нас важнее обратиться к изучению последствий сексуального насилия в жизни пострадавших женщин.

4. Инцест как травма

Симптомы и последствия сексуальной эксплуатации

Существуют многочисленные источники, которые информируют нас о краткосрочных и отдаленных последствиях сексуального насилия. Прежде всего, это личные сообщения, полученные от самих жертв инцеста. С тех пор как в германском журнале «Бригитта» в 1982 г. была опубликована статья Алисы Миллер «Дочери больше не молчат», становится все больше и больше женщин, которые осмеливаются говорить о сексуальном насилии, особенно о насилии в замкнутом семейном кругу. Из шокирующего потока писем от читателей нам стало ясно, насколько глубоки переживания насилия. Кроме того, было издано немало книг, в которых травма инцеста показана с точки зрения пострадавших во всей полноте ее влияния на самооценку и сексуальность, на отношения с собственным телом и с другими людьми. Контактируя со средствами массовой информации, группы самопомощи внесли большой вклад в столь необходимую нам гласность по этому вопросу и донесли до общественного сознания масштаб этих страданий.

Кроме того, по этому вопросу проводились научные исследования. К настоящему времени в Америке завершены отличные эмпирические исследования симптомов и последствий сексуальных посягательств. В отличие от предыдущих исследований изучались не только задокументированные случаи эксплуатации, но также были охвачены неклинические слои популяции, например, студенты колледжей. Это позволило развенчать старые мифы, что инцестуозные отношения в основном случаются в «социальных низах»[56]. Аналогично старые аргументы исследований по теме инцеста о том, что, например, плохие жилищные условия являются способствующим фактором инцеста, оказались неверными. Неправильно очерчивать тему сексуальной эксплуатации как проблему обездоленных слоев общества. Часто утверждают, что злоупотребления связаны с аномальной силой влечений преступников, но это не так.

Было бы вполне уместно обсуждать здесь методологическую сомнительность некоторых исследований, ведь, изучая именно инцест, мы снова и снова наталкиваемся на то, как мало нам говорят статистические данные. Но поскольку в этой книге речь идет не о надежности научных данных, я не хотела бы отвлекаться на эти соображения.

Наряду с самоотчетами пострадавших женщин, тщательным изучением научной литературы, обменом информацией с коллегами, исследовательских визитов в Европу и США наиболее поучительной для меня была терапевтическая работа с жертвами инцеста. Практический опыт снова и снова становился для меня вызовом, требовал отказаться от интеллектуальной дистанцированности от этой темы и по-настоящему эмоционально задевал меня. При встрече лицом к лицу с физическим и психологическим насилием всегда обнаруживалась моя собственная живая взаимосвязь с этой темой. Погружение в темную, теневую сторону женственности и мужественности учило меня совсем не тому, что дал мне университет.