Убийства в замке Баустринг

Глава 10 ОТКРЫТОЕ ОКНО

Инспектор Тейп вышел вместе с ним, остальные не сдвинулись с места.

— В комнату Дорис… — произнес Фрэнсис вполголоса, потянувшись за сигаретами. — Интересно…

Сэр Джордж резко произнес:

— Послушай, Фрэнк! Пока у нас передышка, позволь мне тебя предупредить. Уймись! Оставь свои идиотские выходки, иначе он может начать воспринимать тебя всерьез. Он опасен, и ему нужна жертва. Так что успокойся.

К всеобщему удивлению, в разговор вмешался Кестеван.

— Это был тонкий намек! — воскликнул он, раздувая ноздри. — Относительно леди Рейл. Ты практически намекнул…

— А ты сообразительный, однако, — прервал его Фрэнсис. — Слушай, Кестеван, какой фильм вы с Ирэн собираетесь продюсировать? Она восхищается твоим творчеством, но только не говори, что ты вынашиваешь честолюбивый замысел сыграть Гамлета. Я этого не перенесу.

— Кто тебе сказал об этом? — спросил Кестеван, прищурившись.

— Шпионы, — усмехнулся Фрэнсис. — А что это за фильм, Кестеван? Некое роковое предчувствие говорит мне, что это будет нечто потрясающе русское. Одно из тех мощных произведений без единого диалога, где автор обычно решает мировые проблемы и его ссылают за это в Сибирь. Много лет, — сказал Фрэнсис задумчиво, — издательские дома всего мира соперничают друг с другом за право напечатать русские романы мельчайшим шрифтом. Как только автор попадает в этот микромир, его обожествляют. Кроме того, мы, англоязычные читатели, убеждены, что ни один роман не может считаться достойным, если произносишь фамилии его героев с первой попытки. Ирэн это может, я знаю. Убежден, это будет что-то русское. По всей видимости, «Осквернение семьи» Бориса…

Кестеван вскочил, подбоченился и выставил вперед ногу.

— Не знаю, о чем ты говоришь, — прервал он его, — но ты оскорбляешь леди Рейл. А поскольку ты так много всего знаешь, советую тебе запомнить раз и навсегда, что мы собираемся осуществить грандиозный проект. Действительно в русском духе, но это перевод с английского. Вот так! И сделан он одной из твоих родственниц, женщиной. Так что тебе лучше осторожней выбирать выражения, Стайн.

— Вот как? — вскинул брови Фрэнсис. — Еще одна женщина…

— Представь себе! И она носит ту же фамилию, что и ты. Стало быть, она — твоя родственница. В общем, тебе лучше не рассуждать по поводу финансирования фильма…

— А вы, случайно, — произнес сэр Джордж задумчиво, — не Гертруду Стайн имеете в виду?

— Да, ее. А что?

— Надо же! — сказал Фрэнсис. — Да, да, конечно. Яркое молодое дарование из Вустер-колледжа.

— И что тут смешного? Не знаю, что за роль, но леди Рейл говорит, что я блесну всеми гранями моего таланта. Так что пойми меня правильно, Стайн, а что касается твоего приказа мне убираться из этого дома…

— Я не ставлю под сомнение твой талант, — сказал Фрэнсис. — Ты, безусловно, блеснешь, но твой личный вклад в продюсирование фильма в чем заключается? Хочу сказать, какую роль ты в этом проекте играешь? Счетную логарифмическую линейку, многоточие, а может быть, чеховскую тарелку крыжовника? Словом, прощай, Голливуд! Грядет переворот в артистическом мире…

Он распалялся все больше и больше. Лицо у него раскраснелось, голос звучал все громче.

— Спокойно! — вмешался сэр Джордж. — Уймись. Твой отец лежит в соседней комнате.

Фрэнсис обернулся к нему, и сэра Джорджа поразило выражение его лица.

— Позвольте мне быть безумным, — сказал Фрэнсис. — На время, во всяком случае. Это лучший способ поддерживать себя, иначе я просто свихнусь… Кроме того, его здесь больше нет. Взгляните…

Сам Фрэнсис отвернулся и попытался закурить, когда констебль в синей форме и апатичный Сондерс вышли из дверей Оружейного зала, неся на носилках свою скорбную ношу. Доктор Мэннинг руководил ими. Тэрлейн услышал, как доктор Мэннинг произнес:

— В музыкальный салон, пожалуйста.

— Sic transit, — произнес Фрэнсис, закурив. А потом тихо добавил: — Упокой, Господи, его безумную стариковскую душу, у него были и минусы и плюсы. И что теперь? Вот и мистер Гонт, кстати.

Вытирая пыльные руки носовым платком, Гонт вошел в библиотеку.

— Ну? — спросил сэр Джордж. — Обнаружил что-либо?

Гонт подошел, наполнил свой стакан бренди, сделал глоток, другой — легкий румянец выступил у него на скулах, унылые глаза просияли.

— Должен признать, — медленно произнес он, — что тот план, который ты набросал, Джордж, мне очень помог. Я случайно услышал конец вашей беседы с инспектором. Значит, латные рукавицы нашлись?

— Да, нашлись.

— В комнате той горничной, — сказал Гонт. — Все понятно. Кстати, мистер Стайн, вы сделали весьма любопытное замечание относительно того, в каком положении лежало тело вашего отца…

— Ценное замечание, надо понимать? — спросил Фрэнсис.

Гонт ответил не сразу. Он обвел взглядом всю группу, словно что-то обдумывая и прикидывая. Наконец его взгляд остановился на Кестеване. Тот, нахохлившись, подошел к камину, повернувшись спиной к Гонту…