Убийства в Чумном дворе

– Полицию, – ответил Г. М. После паузы он достал из кармана трубку и продолжил: – Итак, мы установили, что Дарворт убил эту кошку кинжалом Льюиса Плейджа, судя по проколам и разрывам на ее шее. Прекрасно. Потом он собрал кровь, чтобы разбрызгать ее вокруг, сам немного измазался – но этого никто не заметил в темноте, ведь он был в пальто и перчатках. Затем он попросил Физертона и молодого Латимера последовать за ним и немедленно запереть его здесь. Вопрос: что он сделал с этим кинжалом? А? Он мог сделать только две вещи: принести его сюда с собой или передать своему сообщнику. Сначала, мои дорогие, рассмотрим второй вариант. Если бы он передал его сообщнику, это означало бы, что его сообщником должен был быть либо молодой Латимер, либо майор Физертон…

Тут Г. М. сонно приподнял веки, словно ожидая протеста. Но никто не произнес ни слова. Мы слышали, как тикают часы на столе.

– Потому что с ним были лишь эти двое, кому он мог бы передать кинжал. Но зачем ему поступать так неразумно? Зачем передавать кинжал сообщнику, чтобы тот унес его в большой дом, а потом снова принес? Да еще с риском быть замеченным в момент передачи кинжала кем-то, кто не участвует в заговоре. Еще больший риск, если кто-нибудь в гостиной случайно заметит, что сообщник таскает с собой окровавленный кинжал, – тогда весь спектакль насмарку. Нет-нет. Дарворт взял его с собой в эту комнату. Именно поэтому. На самом деле, я знал о другой причине, почему он взял кинжал с собой, но пока мы оставим ее в стороне – я излагаю то, что очевидно… Ну, кто-нибудь, скажите свое слово! – добавил он, внезапно резко окинув нас взглядом. – Какой ваш вывод из услышанного?

Холлидей оторвался от бессмысленного разглядывания часов и повернулся к Г. М.:

– Но как насчет… как насчет кинжала, который коснулся шеи Мэрион?

– Хм. То-то и оно. Как насчет этого? Сынок, этот явно неоднозначный момент проясняет очень многое. Значит, кто-то крался в темноте. Был ли у этого человека в руках еще один кинжал? Если так, то все дело в том, что он или она держали холодное оружие очень странным образом – неестественно, – как под этими небесами никто никогда раньше не держал. Имейте в виду, ее коснулось не лезвие, а рукоять и дужка, так что человек, должно быть, сжимал само лезвие… Но что же, сынок, естественным образом можно держать именно так? Что по форме напоминает кинжал, так что если вокруг только и разговоров о нем, то в темноте можно и ошибиться?..

– И что это?

– Это было распятие, – сказал Г. М.

– Тогда Тед Латимер?.. – После паузы мои слова, казалось, прозвучали эхом, похожим на раскат грома. – Тед Латимер?

– Как я уже сказал, я сидел и размышлял. И я много размышлял о психологической загадке Теда Латимера и до, и после того, как мы услышали, что он вернулся домой с маленьким распятием в руке… Этот полоумный юнец скрыл бы это распятие быстрее и надежнее, чем преступление. Он бы, честно говоря, счел себя униженным, если бы о нем подумали, что он, большой интеллектуал, носит распятие или почитает его святыней, и стал бы напрочь это отрицать… И этим заморочено все современное поколение. Оно будет насмехаться над такой великой вещью, как христианская церковь, но будет верить в астрологию. Оно не поверит священнослужителю, который говорит, что на небесах что-то есть, но поверит гораздо более сомнительному утверждению, что там можно прочесть будущее, как электрическую вывеску. Оно думает, что слишком сильно верить в Бога – это старомодно и провинциально, но допускает наличие смертельно опасных духов, привязанных к земле, потому что их можно объяснить с помощью научных терминов… Суть вот в чем. Тед Латимер фанатично верил в привязанную к земле душу, которую Дарворт собирался изгнать. Он привел себя в состояние экстаза и экзальтации. Он верил, что этот дом кишит смертоносными призраками. Он хотел оказаться среди них, встретиться с ними лицом к лицу, увидеть их! Ему было запрещено двигаться с места, и все же, видите ли, он чувствовал, что должен выйти из «безопасной» комнаты в их среду. И, дорогие мои, когда Тед Латимер встал и выскользнул из этого круга, у него было традиционное оружие против злых духов – распятие.

– Ты хочешь сказать, что он был сообщником? – прохрипел майор Физертон. – То есть это он выходил?

– Приятель, разве не об этом говорит распятие? Да, он вышел. Ты и слышал, как он выходил из дома.

– Двое слышали… – безучастно произнес Холлидей. – Тогда почему он не сказал нам, что выходил?

Г. М. наклонился и поднял свои часы.