Убийства в Белом Монастыре

Я обрисовал часть своего замысла, пока он подслушивал за дверью, сделал вид, что не считаю кусочек металла важной уликой, и когда он получил представление о моей задумке, я намеренно открыл окно и крикнул Поттеру, чтобы тот поднялся – дабы Эмери мог улизнуть.

Он спустился, вышел через боковую дверь, потом снова поднялся по другой лестнице. Берил Симондс тут же на него наткнулась… Но боже, в каком он был состоянии, когда в ту комнату вошел Мастерс! Вы заметили выражение его лица, мой мальчик? На самом деле я отправил вас с Мастерсом вниз посмотреть, не там ли Эмери, а вовсе не Райнгер. Он разразился какой-то безумной историей о том, как к нему в дверь постучали, и это было шито белыми нитками, потому что он сказал, будто в галерее было темно, однако, когда мы поднимались, Мастерс включил свет. Он решил сам выключить свет, когда спустился в комнату короля Карла, вот это его и выдало. Он попросил девушку подтвердить его слова, прекрасно видя, что она в истерике и признает что угодно.

Когда обнаружил тело Райнгера… какой это был провал! Если бы мне хватило ума тогда бросить ему вызов… Но я подумал: богом клянусь, я доберусь до него! Так что я вернулся и намеренно сделал вид, будто он участвует в спектакле, что окончательно усыпило его подозрения. Он сам устремился в ловушку. Мастерс – я ему сказал, что Мастерс будет внизу, – так вот, Мастерс на самом деле был в галерее сзади и видел, как он прокрался и взял железку из ящика стола, пока было темно. Я знал, что могу в любой момент его схватить. Тогда я объявил, что эксперимент окончен, и…

Г. М. вяло махнул рукой. Он посмотрел на подшитые листы и убрал их в стол. Ящик захлопнулся со щелчком.

– Вот и все.

Какое-то время никто не произносил ни слова. Автомобильные гудки разносились в теплом послеполуденном воздухе. Тогда Г. М. поднялся на ноги, подошел к металлическому сейфу и достал бутылку, сифон и стаканы. Его тяжелая туша вырисовывалась на фоне окна, за которым виднелась зеленая набережная, мерцающая река и величественные очертания Лондона.

– А теперь можете забыть об этом. Вам выпало немало неприятностей с этой вашей семейкой, мэм, но теперь вы свободны и ваш муж весьма неплохой малый. Если вам понадобится, чтобы старик снял еще какое заклятье, скажите. А тем временем…

– Тем временем?

Г. М. посмотрел на стаканы. Затем окинул взглядом старую комнату, забитую какими-то невозможными книгами и кособокими картинами, пылью и трофеями своего смертоносного мозга. Его взгляд остановился на оловянных солдатиках, разбросанных на столе, где решались людские судьбы.

– Ой, не знаю. – Он отмахнулся. – Полагаю, я продолжу. Сидеть и думать…