Убей меня, когда разлюбишь…

– Ты хочешь сказать, что такое количество приобрел для себя? – ехидно заметил омоновец и добавил: – Ты мне тут дурочку не включай.

Алексей сразу сообразил, что к чему, только пока не знал, что нашли у Артема. Да, плохи дела, могут как нефиг делать пришить хранение и распространение.

Один из сотрудников показал коллеге на компанию, в которой сидели Долотов с Принцем, приказал:

– Давай этих всех в машину на освидетельствование.

– Командир, на освидетельствование везите к врачу, – возразил Принц.

– А тебе есть что скрывать? – насупил брови главный сотрудник.

– Я сам юрист и хорошо знаю законы, – уверенно произнес Николай и добавил: – Везите в стерильные условия, я где попало не писаю.

– Ты че умный, да? – скривился омоновец.

– Говорю же, я юрист, – развел руками Колян.

– У вас тут за кулисами пакет с анашой валяется, и никто не знает, чей он, – процедил милиционер и добавил, посмотрев на Алексея: – Твой?

– Командир, да я же на сцене был, – возразил Долотов.

– Так все, хорош базарить, – стиснув зубы, произнес сотрудник и добавил: – Ждите.

Еще когда только начались первые задержания, Алексей заметил, как в заведении работали видеооператоры с новостного канала, фотографы снимали задержанных, те отворачивались и прятали лица. Один из них теперь ходил за кулисами, фотографируя, как проходит процесс задержания. Когда он направил камеру на Алексея с Николаем, Принц резко вскочил и, подойдя к нему, оттолкнул фотоаппарат:

– Камеру убери.

– Руки убрал, – ответил фоторепортер.

– Я сказал, камеру убери или я разобью ее о твою башку. – Николай схватил его за грудки.

– Да пошел ты! – Папарацци одернул рубашку, направляясь в сторону другой компании задержанных.

Через некоторое время вернулся омоновец и, протянув бумагу Николаю, сказал:

– Пишите отказ от освидетельствования. Придется штраф заплатить.

– Я знаю, – подтвердил Николай.

Алексей на своем листке написал: «Рад бы оказать содействие органам правопорядка, но в моменты стресса писать и писать не могу». Поставил число и подпись.

Через некоторое время сотрудник вернулся к парням и, забрав у них бумаги, прочитал написанное.

– Что значит писать и писать? Зачем два раза одно и то же слово написал? – вытаращил глаза милиционер.

– Это совершенно два разных слова, – хмыкнул Алексей, – здесь разные ударения.

– Шутник, да? – нахмурился омоновец.

– Ну, как-то нужно скрасить ваши будни, – улыбнулся Долотов.

Милиционер перевел взгляд с Алексея на Николая, покачал головой:

– Считайте, сегодня вам повезло, – произнес он, затем обращаясь к сотруднику, охраняющему черный ход, крикнул: – Этих двоих выпусти.

Друзья молча вышли на улицу, добрались до машины и, только когда выехали со стоянки клуба и влились в ночное движение на одном из проспектов города, Колян поблагодарил товарища:

– Спасибо, Леший.

– Не за что, Принцесса.

В тот вечер парни остались без гонорара, не заплатили им его и на следующий день. Долотов не переживал о деньгах, он благодарил бога, что все обошлось, и Колян успел скинуть марихуану, иначе все могло закончиться гораздо хуже.

На следующий день о спецоперации в ночном клубе написали все СМИ. В ту ночь сотрудники ОМОНа увезли с собой шестьдесят человек: всех, кто прошел освидетельствование и тест показал наличие наркотика в крови. Среди них оказался и Артем. Если бы Алексей с Николаем согласились пройти тест, они тоже были бы среди задержанных. Парни курили траву днем, за несколько часов до концерта.

– Леха, все, больше перед выступлением не курим, – произнес Николай после того, как узнал новость. – Иначе тоже когда-нибудь встрянем.

Как обстоят дела с Артемом, они не знали. Алексей позвонил Машке, она сообщила: пока того задержали на трое суток. Потом либо предъявят обвинение, либо отпустят. Его отец уже подключил адвоката, но пока еще ничего не ясно. Оказывается, у него нашли три грамма кокаина.

– Это до трех лет лишения свободы, – со знанием дела произнес Колян.

– Да, попал, так попал, – вздохнул Алексей. – Может, все еще обойдется?

– Адвокат нужен хороший, и то не факт, что вытащит. Операция по накрытию клуба была слишком показательной. Ты же видел, сколько журналистов работало, – ответил товарищ.