Убей-городок

А дядька вдруг с криком «А-а-а, курва!» колотит бутылку о чугунный край скамейки и с получившейся «розочкой» устремляется к женщине. Удар приходится в сонную артерию.

Эту историю мне расскажут в первой моей жизни вологодские коллеги, приехавшие на очередную отработку города примерно через пару месяцев после случившегося. И фамилию назовут — Шматинин. Я, конечно, потом проверю, мой ли это подопечный, уже понимая, какой получу результат. Это будет тот самый Шматинин, которому я своей глупостью помог избежать ответственности за убийство Коркиной. Конечно, всех подробностей того происшествия мне не расскажут, они сами не знают, а детали событий придумает мой собственный мозг. И мне придётся нести эту ношу всю оставшуюся жизнь. Я даже научусь не думать об этом, но это будет периодически напоминать о себе то случайно услышанным детским криком на улице, то видом беременной женщины, проходящей мимо, то тяжёлым сном.

И вот теперь я думаю — может, этот кульбит во времени, был и устроен мне для того, чтобы я исправил свою ошибку? Чтобы Шматинин сел именно за убийство Коркиной, и его пути с путями той женщины никогда и нигде не пересеклись? Чтобы не родившийся мальчишка (именно мальчишка!), родился и вырос, и стал милиционером, а может художником или ещё кем-нибудь? Неважно, кем. Я знаю, он обязательно будет хорошим человеком и мать его, не успевшая познать радость материнства, теперь познает его и будет самой счастливой матерью в мире.

А я, что же, в таком случае, отправлюсь «восвояси»? Или я ещё нужен здесь?

Книга вторая

Глава первая Невеста из педучилища

В дверь постучали, но не гулко, а деликатно. Зато потом женский голос насмешливо произнес:

— Леша, вставай, всех невест проспишь.

Каких невест? Да и не сплю я, хотя имею полное право — сегодня выходной день. Хотел ведь продрыхнуть часов до двенадцати, потому что лег вчера в час ночи, но по «закону подлости» проснулся в восемь. Успел уже и умыться, чаю попить. Был бы у меня телик, смотрел бы «Будильник» и переживал из-за служебной проверки. Гусев мне уже сказал — ерунда, мол, рутина, да я и сам, исходя из собственного опыта понимаю, что это формальность, но все равно — неприятно.

— Лё-еша…

Это опять из-за двери, но уже так противно, словно коза блеет.

Пришлось вставать и открывать.

А там Надежда — женщина лет двадцати трех. Одна из немногочисленных женщин, проживавших в нашем мужском общежитии. Так тоже иной раз бывает, если имеется семейная пара. Супруг «отселяет» соседа на чье-нибудь койко-место, а в комнату вселяет жену. Сосед, понятное дело, выселению не рад, но делать нечего — переезжает. Возможно, что и ему самому придется ютиться с супругой в комнате и лелеять призрачную мечту о собственном гнёздышке.

К слову — про женщин, живущих с мужем в мужском общежитии я знаю, а вот таких случаев, чтобы супруга взяла вторую половину в женское общежитие, ни разу не слышал.

— Леша, к тебе невеста пришла, а ты дрыхнешь, как сурок.

— Надь, ты чего? — вытаращился я. — Ошалела? Вроде, похмельем ты никогда не страдала.

— А тетя Катя тебе племяшку привела на смотрины, — хихикнула Надежда. Сделав ручкой, сказала: — Иди, посмотри. Невеста, правда, еще в детский садик ходит, но ничего, со временем подрастет.

А Надька еще раз хихикнула и пошла к своей двери, демонстративно покачивая филейной частью. А часть эта, надо сказать, у нее внушительная. Что за невеста? И тут до меня дошло, что тетя Катя привела племянницу, которая учится в Белозерске. Ну вот, а я-то думал, что это шутка. И что теперь делать?

В той моей жизни не было никаких племянниц тети Кати из Белозерска, это помню.

А соседка, пройдя пару шагов, остановилась и повернулась ко мне:

— Да, вот еще что. Ты просто так вниз спустился, понял? И про невесту никто ничего не знает, даже я.

— Надя, а кто кого смотреть-то станет? — уныло поинтересовался я. — Она меня или я ее?

Надежда, покрутив пальцем у виска, скрылась.

Понятно, что официально это будет выглядеть так: девушка решила навестить тетушку, а жилец общежития просто спустился вниз. А там они познакомились и пошли гулять.

А мне-то теперь что делать? Конечно, можно бы отсидеться в комнате, сделать вид, что я тут не при делах, но кто же меня за язык-то тянул, когда я сказал вахтерше — мол, не возражаю? Так ведь никто не тянул.

Пришлось переоблачаться из домашней одежды в парадно-выходную, сунуть в карман «трешку» — а вдруг придется сводить «невесту» в кафе-мороженое? Подумав, поменял зеленую бумажку на синенькую. Я же еще в магазин собирался заскочить, новую рубашку купить. Если барышне надоест мое общество (или мне она быстро наскучит), так нужно и полезным делом заняться.

Девушка, сидевшая рядом с тетей Катей, уныло листала какой-то журнал с румяной девушкой на грязной обложке. Не то «Работницу», не то «Крестьянку». Нет, скорее всего «Работница», потому что город у нас индустриальный. Журнал тут лежит уже много лет, замусолен так, что его и в руки-то страшно взять.