У всего есть цена (ЛП)

Я проверяю, скрыт ли мой шрам под моими трусиками, и это так. Слава богу. Это реальная мерзость. Ненавижу смотреть на него, и терпеть не могу, когда другие видят его. Этого сложно избежать, когда ты шлюха, но я ношу специальное белье, которое дает этим абсолютным ублюдкам доступ ко всем моим дыркам, оставляя шрам недоступным для глаз. Так делают все девочки.

Сейчас Аэро рычит как зверь, его глаза прищурены и темны.

― Эй, угомонись, черт возьми.

Я вжимаюсь в подушки, так как он расправляет крылья и выглядит довольно угрожающе. Так, словно он готов перерезать кому-то горло, пролить кровь, а затем, возможно, еще, бл*ть, и станцевать в ней.

Он ходит туда-сюда перед камином, не пряча крыльев. Они периодически расправляются, а затем снова складываются, будто живут своей жизнью.

Какого х*я он так взбешен? Это я ― та, чей разум был встревожен.

Он двигается так стремительно, что я не успеваю сфокусировать на нем взгляд, и внезапно мужчина оказывается на мне, разложив свои крылья вокруг нас, образуя замкнутое пространство, где только мы вдвоем. Ну, и моя вагина, безусловно. Пахнет цитрусом и шалфеем. Не от моей вагины, конечно. Этим ароматом пропитан воздух между нами. Было бы странно иметь влагалище, которое источает аромат цитрусовых и шалфея. От всего происходящего и нашего дыхания в унисон, я даже забываю, что злюсь на него.

― Я не хотел влезать туда, но, черт подери, увидел, и теперь не могу отпустить это, Делл.

Его дыхание обжигает меня, а слова вибрируют на моей коже.

― Впусти меня еще раз, прошу.

― Ты сейчас шутишь?

Он сгибает руки в локтях и дрожит в попытках удержать свой вес надо мной.

― Я не шучу, смертная. Впусти меня.

В каком-то смысле я готова впустить его, так как, несмотря на то, что уединение с этим мужчиной пугает меня до чертиков, ощущаю, как его полуобнаженное тело прижимается ко мне… а я далеко не святая. Моя вагина в восторге от грубости, я знаю это и уверена, что Аэро сделает так, что ей понравится. И теперь я фантазирую об этом, а моя киска пульсирует и увлажняется. Бл*ть. Я даже не могу винить свою вагину за это, так как осознаю, что мой мозг сделал половину грязной работы за нее.

Я чувствую, как что-то упирается в мое бедро. Задерживаю дыхание и инстинктивно подаюсь вперед… Да ну нах*й, предательское тело. Меня словно подменили.

― Черт, ― рычит Аэро, раздувая ноздри, как только чувствует мое неуместное вожделение.

Он отстраняется от меня и устремляется по винтовой лестнице прямо к двери на балкон. Его крылья расправлены на все шесть, или сколько их там, мать вашу, метров. Аэро складывает их, чтобы протиснуться в дверной проем, а затем взмывает в воздух и исчезает в глубине ночи.

Просто, бл*ть, взял и ушел.

Глава 9

― Что ты с ним сотворила?

Я мгновенно пробуждаюсь от сна у дверей, где и уснула в ожидании Аэро. Точь-в-точь как гребаная домохозяйка. День смотрит на меня сверху вниз, и его ледяные глаза, безусловно, полны ярости, словно я какой-то преступник. Почему он так зол на меня?

― Ничего!

Приподнимаюсь, натягивая плотное одеяло до самого подбородка. Мне удалось нарыть белую шелковую пижаму в одном из шкафов, но воздух был слишком холодным, словно солнце давненько не появлялось…

Вот дерьмо…

Я откашливаюсь, придаю своему лицу серьезное выражение и бросаю на него взгляд из-под ресниц.

― Ведь сейчас не время ночи, не так ли?

― Да, не время, ― на лице Дня читается напряжение, пока тот продолжает изучать меня взглядом, но его тон сдержан и размерен, словно он подавляет в себе свои низменные инстинкты.

Да, я неплохо разбираюсь в этом.

― Власть должна была перейти ко мне еще три часа назад, но ночь затянулась, и Кэл продолжает купаться в лучах славы. Поэтому, расскажи мне… что ты сделала с Аэро? Он ни разу не пропускал восхода солнца… Ни единого чертового раза за все свое охрененно долгое существование.

Ого, он оказывается мужчина в возрасте. Это, наверное, как пра-пра-прадедушка, только раз так в пятнадцать старше. Но, конечно же, моя вагина все еще не против оседлать его божественный член, который унесет ее на вершину блаженства. Я не готова идти у нее на поводу, так как еще сохранила хоть толику разума. Кто-то же должен быть разумным, если уж моей вагине это не светит.

И я отдаю себе отчет, что это сулит мне только скудное и скучное существование на Востоке, где я буду торговать фруктами или еще чем-то чертовски обыденным. И по итогу просто увяну, состарюсь и умру вместе со всем этим знанием, которое с трудом помешается в моей отнюдь не божественной голове, наконец-то, оставив этот дерьмовый мир. Блестящие перспективы.

Я пожимаю плечами.

― Мне нечего сказать. Он улетел несколько часов назад и до сих пор не вернулся. Его глаза были полностью черными, а взгляд не сулил ничего хорошего, и крылья, казалось, абсолютно не слушались его.

День опускается на колени и берет меня за плечи, черты его лица заметно смягчаются.