У судьбы на мушке

– А что тут рассказывать… Я как дорогу увидел, которую батальоны проложили своими берцами, сразу подумал, что преследователи по дороге двинут. Заложил две мины натяжного действия и песочком присыпал. Даже след ветра веткой оливки нарисовал – полосатый такой. Красиво получилось. Первая мина как ахнула, часть «бармалеев» положила, остальные от взрыва шарахнулись и вторую активировали. Восемь человек от взвода уцелело. И мы их тут же залпом с деревьев накрыли. Вот и вся недолга. А вы еще сомневались. А батальон бы издали обстреляли, и вся радость отцам и матерям. А мой взвод последним шел – пришлось бы новых саперов искать и обучать.

– А моих ты в расчет не берешь, старлей? – спросил Кологривский.

Соловейчиков в ответ только плечами пожал и, оставив вопрос без ответа, вернулся к своему взводу…

* * *

Батальоны вышли к дороге, по которой в сторону линии фронта двигались один за другим «Грады».

– Откуда у «бармалеев» столько «Градов» набралось? – удивился майор Кологривский.

– Из Ирака, думаю. Наши туда много оружия поставляли. А теперь оно против нас воюет.

По обе стороны дороги, поднимая тяжелую и крупную песчаную пыль, пронеслись две колонны боевых машин пехоты.

– БМП-3, – констатировал Кологривский. – А у нас морская пехота до сих пор на «двойках» ездит. Они-то здесь откуда? В Ирак их вроде бы и не поставляли. Позже создали. Тогда откуда?

– Украина продала. Вместе с танками «Оплот». Танки никто брать не хотел, так они их вместе с БМП-3 продавали. Так брали…

– А это что за чудо-юдо? Ба, да это ведь HIMARS[30]. Она же у америкосов еще на вооружении стоит. А еще америкосы говорят, что они ИГИЛ ничего не поставляют! С неба она, что ли, свалилась.

– Похоже на то… – покачал головой Бармалеев. – А ты знаешь, что одна установка HIMARS стоит шестьдесят миллионов баксов. И одна ракета миллион. А их в установке шесть штук.

– Вот бы до кого добраться…

– Но и охраняют их соответственно цене. Как в банке.

– Что уж, банк мы двумя батальонами не возьмем, что ли…

– Банк банку рознь.

Два командира батальона лежали на высоком бархане по другую сторону от дороги, наблюдали за самой дорогой и за проезжающей по ней техникой и рассуждали. Им необходимо было дождаться темноты, чтобы начать действовать. Вообще-то они нацелились на «Грады», но американская HIMARS не давала покоя ни тому, ни другому, но когда по дороге одна за другой пошли транспортировочно-заряжающие машины с реактивными снарядами к «Градам», про HIMARS оба офицера напрочь забыли, тем более что хордовая дорога дальше выходила на рокаду[31], и даже неизвестно было, направо или налево повернула машина с HIMARS. А если неизвестно, если они не получали приказа на уничтожение установки, значит, пока и беспокоиться не о чем. Будет досаждать – есть кому ее уничтожить. Всегда есть. Для этого предназначены и высокоточные авиационные ракеты, и артиллерия, да и несколько батальонов наподобие батальонов подполковника Бармалеева и майора Кологривского под рукой у генерала Сумарокова всегда найдется.

Бойцы после трудной ночи и физически загруженной первой половины дня, да еще после многих бессонных ночей подряд, отсыпались среди горячего песка. Но едва начало смеркаться, как майор Кологривский вознамерился поднять своих бойцов.

– Зачем так рано? Пусть отоспятся, – посоветовал подполковник.

– Чтобы сон разогнать, – категорично заявил майор.

– Я, помнится, сначала тоже будил своих людей раньше. По той же самой причине, кстати, что и ты. Потом один из старших товарищей мягко посоветовал мне попробовать хотя бы один раз разбудить роту, а я тогда еще только ротой командовал, перед самым действием. Я совету внял, попробовал раз, и два, и три, и шесть, и только потом понял истину – главное, дать бойцу выспаться, и он будет действовать в несколько раз лучше пробудившегося, но все еще полусонного. А потребности во сне у всех разные. Одному бывает достаточно двух часов, чтобы полноценно выспаться, другому и двенадцати часов мало. Но таких мы из спецназа быстро куда-нибудь убираем.

– Куда?

– Чаще всего переводим в спецназ ВДВ. Там они обычно на хорошем счету. И ты тоже послушайся совета мудрого человека – это я не себя так величаю, а того, кто мне этот умный совет дал.

Кологривский послушался совета – не стал будить морских пехотинцев. Дал им поспать еще почти час. Но сам, как когда-то Бармалеев, сидел весь на нервах. Но это, как рассудил подполковник, офицерская доля, как и постоянная бессонница. С бессонницей Бармалеев давно смирился и принимал ее как неизбежную спутницу своей службы. Возвращаясь из очередной командировки куда-то в «горячую точку», подполковник и дома долго спать не мог, чем сильно нервировал жену. Но постепенно втягивался в мирную жизнь, хотя вставал по-прежнему рано и отправлялся в казарму, традиционно приходя туда за десять минут до общего подъема. Но вечером он ложился спать тоже рано, если дела не задерживали в казарме, а это случалось часто, чуть ли не через день, если не чаще.

– Внимание! Командиры подразделений – ко мне! – Бармалеев вызвал по внутренней связи офицеров батальона.