У собачьего древа

Посмотрел за стеклянную дверь и даже взвизгнул от удовольствия. Вместо сосисок на полках аккуратными рядами лежали мыши. Мало того, они были связаны между собой хвостиками. Лежали, поджав розовые лапки, и смотрели на Леру глазами-бусинками. Недолго думая, предводитель Мурзикового Причала зацепил когтем ближайшую. Оторвал от связки, старясь не повредить хвост, и пустил на пол. Сосисочная мышь тут же с писком помчалась прочь. Лера огромными прыжками последовал за ней. Нагнал в тронном зале за диваном для иностранных послов и тут же с плотоядным урчанием сожрал всю без остатка.

– Классная сосиска! – погладил он себя по животу и пошёл за новой порцией.

Домашний арест

Жить во дворце с того момента стало веселей. Но когда однажды утром Лера ловил очередную мышь-сосиску, в царские покои ворвались придворные во главе с воеводой Василием Петровичем.

– Кровожадное животное! – взвыл воевода. – Вам, что же, недостаточно запасов питания в холодильнике?!

– Варвар!! – хором замяукали придворные кошки. – Как вы можете есть невинных существ?! Они имеют полное право на жизнь, как и вы!

– Немедленно отпустите мышку! – потребовал Петрович.

Надо заметить, что к тому моменту Лера прижал лапой сосисочную мышь к полу и собирался для начала откусить от неё добрый кусок. Повинуясь требованию общественности, он поднял лапу, и, запрограммированная на бегство, сосиска с писком рванула прочь.

– Не бойтесь! Не бойтесь! – побежали за ней гурьбой придворные дамы. – Теперь вы в безопасности!

Но сосиска убегала до тех пор, пока её не загнали в угол.

– До чего довели беззащитное существо, – вздыхали сокрушённо кошки. – А ведь мышка может подать на ваше величество в суд.

– Вы не царь! – заявил громогласно бесхвостый воевода. – Вы диктатор! Вам светит прямая дорога на самую мерзкую планету в созвездии Льва!

Но тут к Василию Петровичу подошла одна из придворных кошечек.

– Созвездие Льва чрезвычайно жестокая мера наказания, – нежно промурлыкала она. – Быть может, для начала ограничимся домашним арестом?

– Правильно! Правильно! – поддержали её хором остальные придворные дамы.

В тот же день Леру заперли на самом верхнем этаже высоченной башни, приставили усиленную стражу и запретили выходить даже на прогулки. Всё необходимое арестованному

монарху приносили прямо в постель. Царская жизнь для Леры стала ещё невыносимей.

– Сколько же я буду сидеть под домашним арестом? – поинтересовался он на следующее утро у воеводы.

– Пока оскорблённая мышь не напишет заявление о том, что не имеет к вашему величеству никаких претензий, – пояснил Петрович. – Но потерпевшая может написать и другое заявление – об оскорблении её свободной личности. Тогда вам грозит ссылка.

Мышь, между тем, уложили в дворцовый лазарет на обследование. Увы, преобразованная сосиска упорно отказывалась разговаривать и тем более что-либо писать. Она ничего не ела и мало-помалу портилась. Вскоре от неё исходил такой ужасный запах, что даже придворные медики боялись близко подойти. Наконец, у пациентки отпал хвост, и она издохла. На самом деле сосиска просто испортилась. Но ведь придворные этого не знали. Демократически настроенная часть дворца потребовала отправить царя в звёздную ссылку. Сторонники сильной власти и грозного царя – требовали его освобождения.

– Покойная мышь не написала заявление о том, что не имеет претензий, – рассуждал бесхвостый воевода. – Значит, ваше величество должны остаться под домашним арестом.

– Но, с другой стороны, и заявления об оскорблении свободной личности теперь некому написать, – напомнили придворные дамы. – Значит, царя можно освободить.

По этому поводу в государственной думе Мурзикового Причала развернулись долгие горячие споры, в которых побеждала то одна, то другая стороны.

Воздушная разведка

Наутро третьего дня в царские апартаменты неожиданно явился Шурка.

– Привет! – обрадовался Лера, которому от долгого сидения в одиночестве казалось, что он не видел друга целую вечность. – Прошла твоя лень?

Шурка огорчённо помотал башкой.

– Вынужден покинуть своё морозильное убежище, – утёр он лапой слезу. – А всё потому, что твой куцехвостый воевода настоящий псих.

– Василий Петрович?

– Кто же ещё. Придёт к холодильнику и тянется своими когтями, чтобы вцепиться мне в нос. А то примеривается, чтобы в прыжке ухо откусить. За что, спрашивается?

– Понимаешь, – смутился Лера, – сосиски в холодильнике выглядят, как мыши, а ты, наоборот, похож на батон варёной колбасы.

– И что теперь делать? – в изнеможении растянулся Шурка прямо посреди комнаты. – Я ведь от жары могу помереть.

– Дворцовый холодильник теперь тоже опасен для твоего здоровья, – задумался Лера.

– Слушай! – подскочил он. – А давай тебя мокрым полотенцем накроем?

– Зачем? – вздрогнул Шурка, который уже успел задремать.

– Как зачем? Вода из него начнёт испаряться и охлаждать тебя. Вспомни принцип холодильника.

– Можно, – согласился Шурка, засыпая. – Только на мне шерсти столько, что никакого махрового полотенца не надо.

– Точно! – просиял Лера и, недолго думая, вызвал дворцового садовника.