У рифов Армагеддона

Камергер быстро отступил в сторону, его правая рука упала на кинжал, висящий в ножнах на его бедре, епископ коснулся золотого скипетра Лангхорна, висящего на его груди, и даже Хааральд сел прямее в своём кресле. Но король также поднял одну руку и резко покачал головой камергеру.

— Нет, Павел, — сказал он. — В конце концов, наш гость — сейджин, или нет?

— Или что-то ещё, сир, — мрачно сказал камергер. Он сердито посмотрел на Мерлина глазами полными подозрения, а его рука отпустила рукоять кинжала очень неохотно.

— Ваше Величество, — сказал Мерлин, — всё моё оружие осталось в моей комнате. Ваши гвардейцы были очень предупредительны, но они также тщательно обыскали меня, прежде чем разрешить мне войти в ваш кабинет. Я уверен, один безоружный человек не представляет угрозы для монарха, чьи слуги столь же лояльны к нему, как ваши вам.

— Почему-то, сейджин Мерлин, я сомневаюсь, что такой человек, как вы, остаётся безоружным, пока у него есть мозг, — сказал Хааральд со своей медленной, признательной улыбкой.

— Вы угадали, Ваше Величество, — согласился Мерлин.

Губы епископа дрогнули от того, что могло быть почти похоже на улыбку, и Хааральд снова откинулся на спинку кресла, рассматривая голубоглазого незнакомца ещё более задумчиво, чем раньше. Затем он кивнул и посмотрел на камергера.

— Павел, я думаю, мы могли бы предложить сейджину Мерлину стул.

Павел Хэлман выглядел в меру возмущённым, но всё же он принёс из угла комнаты стул с прямой спинкой, но мягкой обивкой, и поставил его перед столом Хааральда.

— Пожалуйста, сейджин, — пригласил Хааральд. — Садитесь.

— Спасибо, Ваше Величество.

Мерлин сел на стул и вскинул голову, подняв брови.

— Да, сейджин, — сказал Хааральд с подозрительно-усмешливой улыбкой, — сейчас начнётся допрос.

— Я к вашим услугам, Ваше Величество — Мерлин снова вежливо склонил голову и Хааральд усмехнулся.

— Мне трудно в это поверить, сейджин, — сказал он. — Каким-то образом у меня сложилось чёткое впечатление, что это скорее случай, когда Черис больше подходит к вашим услугам.

Мерлин улыбнулся, но под этой улыбкой он поморщился. Хааральд VII в живую был ещё более впечатляющим, чем когда он наблюдал за ним издалека через СНАРК.

— Прежде чем мы начнём, — более серьёзно сказал Хааральд, — позвольте мне выразить свою личную благодарность за ваше вмешательство на стороне Кайлеба. Без вас он был бы мёртв, и за это я и мой дом остаёмся у вас в долгу. Как я могу вознаградить вас?

— Ваше Величество, — сказал Мерлин с рассчитанной серьёзностью, — хотя я и уверен, что какой-то знак вашей благодарности не помешает, возможно, наилучшим будет привлекать ко мне настолько мало внимания, насколько это возможно.

— И зачем так делать? — спросил Хааральд.

— Потому, что я буду гораздо полезнее Черис, если моё присутствие здесь не станет всеобщим достоянием.

— И почему вы хотите быть полезным мне?

— Прошу прощения, Ваше Величество, — сказал Мерлин почти мягко, — но я не сказал, что буду полезен вам. Я сказал, что буду полезен Черис. Эти два понятия очень близки, но, боюсь, не идентичны.

— Король — это Королевство! — рявкнул Хэлман, а затем мрачно покраснел, поняв, что он начал говорить без разрешения. Но, несмотря на эту вспышку, он не прятал гнев в своём взгляде.

— Нет, милорд камергер, — не согласился Мерлин. — Король — это сердце и душа королевства, но он не является самим королевством. Если бы это было так, тогда королевство погибло бы с его смертью.

— Церковь учит, что Король и Корона — это одно целое, — заметил епископ, впервые заговоривший, и его голос и выражение были подчёркнуто нейтральными.

— И я не спорю на этот счёт с Церковью, епископ Мейкел, — сказал Мерлин, и голова священника склонилась в сторону, когда незнакомец назвал его правильно. — Я просто хочу отметить, что король, который является сердцем королевства — это не просто отдельный человек, но все люди, которые занимают эту должность и выполняют эти обязанности во имя королевства. И поэтому, хотя король и королевство едины, смертный человек, который занимает эту должность, всего лишь один человек в бесконечной цепи мужчин, которые держат свои короны по доверенности в интересах тех, кого они обязались охранять и защищать.

Хааральд поднял взгляд на епископа Мейкеля, затем вернулся к Мерлину и пристально посмотрел на него, не говоря ни слова. Наконец он медленно кивнул.

— Обоснованное различие — сказал он. — Не все из монархов согласились бы с этим, но я не буду спорить.

— И тот факт, что вы не будете этого делать, Ваше Величество, причина, по которой я здесь, — просто сказал Мерлин. — Хотя все короли могут быть рукоположены Богом, слишком мало из них оказываются достойны своих коронационных клятв. Когда видишь видения, которые мне дано видеть, этот факт становится печально очевидным.

— Ах, да, эти ваши «видения». — Хааральд поджал губы, потом усмехнулся и слегка повысил голос. — Чарльз, вы и Горж можете выйти и присоединиться к нам.