У рифов Армагеддона

Такие, как растущая промышленная база — нечто вроде неё, по крайней мере — которая лежала в основе её растущего богатства.

Запреты Священного Писания против любого вида передовых технологий не подвергались сомнению даже в Черис, но уже было определённое количество… протечек. Например, металлургия сэйфхолдийцев находилась на уровне Старой Земли в начале восемнадцатого века или даже немного продвинулась вперёд. А земледелие планеты — построенное вокруг «учения» архангела Сондхайма, дисковых борон, жвачных животных и земных продовольственных культур, генетически улучшенных для устойчивости к болезням и паразитам, не говоря уже о высоких урожаях — было достаточно продуктивным для создания избытка рабочей силы. Это был не такой уж большой излишек в процентах от общей численности населения, особенно в таких местах, как Харчонг, где социальная структура наслоилась много веков назад вокруг крепостной сельскохозяйственной экономики. Фермерам по-прежнему нужно было кормить людей. Но, вместе с тем, почти везде было много ремесленников, и с точки зрения Лангхорна ситуация здесь, в Черис, была ещё хуже, так как климат позволял круглый год заниматься сельским хозяйством на большей части острова.

Черис был страной с малочисленным населением и при этом обширной торговой империей. Эти факторы привели к созданию определённой изобретательности, которая бы испугала Лангхорна и Бе́дард, а интерес Королевского Колледжа к механическим наукам начал формировать и направлять эту изобретательность. Одной этой мысли было бы достаточно, чтобы положительно склонить Мерлина в сторону Черис (и объяснить подозрения Церкви относительно неё), даже если это не устраивало королевство настолько хорошо, чтобы удовлетворить его нужды. Он подозревал, что если бы хоть кто-то из подхалимов Лангхорна изучал историю, так как Шань-вэй, то Писание содержало бы гораздо более строгие меры контроля над такими вещами, как использование водных ресурсов. Но они, видимо, упустили из виду тот факт, что Промышленная Революция на Старой Земле началась с водяных колёс, а не паровых машин, а «мануфактуры» Черис уже твёрдо были на пути к той же цели.

И это было не единственной вещью, которая проскользнула сквозь трещины великого плана Лангхорна. Например, у этих людей был порох — пока ещё это был только «мучнистый» порох, слабый и опасный в обращении — и появился он не очень давно, но он в некоторой степени подозревал, что одного только порохового джинна было бы вполне достаточно, чтобы свергнуть в итоге аккуратную маленькую схему Лангхорна. Мерлин очень удивился как его внедрение прошло мимо Церкви. Он подозревал, что ответом была довольно крупная взятка, вероятно, от Харчонга, где он был первоначально придуман.

Это одобрение по какой-то причине поразило Мерлина как акт безумия со стороны Церкви, которая была предназначена поддерживать систему. Но справедливости ради, Церковь могла не осознавать его военный потенциал, когда он впервые появился. Насколько Мерлин мог сказать до сих пор, он предназначался прежде всего для использования в горнодобывающих и инженерных проектах, а не в военном деле. И даже сейчас, восемьдесят или девяносто лет спустя, было очевидно, что Сэйфхолд всё ещё продолжал нащупывать способ военного применения этого состава.

В настоящий момент их огнестрельное оружие и артиллерия были примерно такими же примитивными, как и их порох. Лучшее огнестрельное оружие пехоты имело грубо сконструированные фитильные замки, и никто, казалось, даже не подумал о колесцовом замке, а тем более ударно-кремниевом замке. Концептуально их артиллерия была ненамного более продвинутой, но это было не потому, что их металлургия была недостаточно хороша, чтобы производить гораздо лучшее оружие… предполагая, что кто-то должен был предложить, как это можно сделать. В сочетании с производственной базой черисийцев, общей изобретательностью и сжимавшимся кругом врагов, это предполагало много возможностей для расширения зарождающихся трещин в устоях Лангхорна ещё чуть-чуть шире.

Но что ещё более важно, в королевстве Черис также существовала социальная открытость. Никто никогда не смог бы спутать Черис с представительной демократией. Вероятно, короля Хааральда хватил бы апоплексический удар от самого этого понятия. Но Королевский Черисийский Флот имел многовековую традицию принимать на службу только свободных граждан, прямое крепостное право было отменено в Черис более ста лет назад, и по стандарту любого другого сэйфхолдийского государства, черисийские простолюдины были, бесспорно, «наглецами».