Читаем У холмов есть подкаст. 24 истории о серийных убийцах со всего света полностью

– Я не знаю для кого, – мать разжимает объятия и кладет руки ей на плечи. – Но будь осторожна, Майла. Сейчас девочкам очень опасно ходить без сопровождения.

– Хорошо, мам.

За дверью Майла ускоряет шаг.

«Нет ничего опасного, – думает она, сворачивая за угол. – Мы будем с двумя крепкими парнями, которые не дадут нас в обиду. Будет весело, так Анья сказала».

– Детка, ну что ты так долго? Я заждался! – слышится голос Нильса.

Он стоит, облокотившись на свой мотоцикл. Высокий и взрослый, такой, что у Майлы немного сжимается в груди.

– Я уже здесь, – произносит она, пока он забирается верхом на байк.

– И это здорово. Анья и Сэппо уже, наверное, там.

– Класс, – отвечает Майла, устраиваясь на мотоцикле позади него. – А куда мы едем, Нильс?

– Это очень красивое место, – отвечает молодой человек, но слова его тонут в реве заведенного двигателя. – Озеро Бодом.

ПЛЯЖНЫЙ ОТДЫХ

В наши дни заросшие соснами и можжевельником песчаные берега Бодомярви – озера на окраине Эспоо, города-спутника Хельсинки – летом сплошь покрыты кемпингами и машинами отдыхающих горожан. Но в те годы это было глухое место, глубинка самой малонаселенной страны Европы, где на один квадратный километр и сейчас приходится 16 человек, а тогда еще меньше. Для сравнения: в Германии этот показатель составляет 230 человек.

Майлу, Анью, Сэппо и Нильса нашли в 11 утра следующего дня. Местный плотник Эсто Йоханссон привел своих детей на озеро искупаться и то, что они увидели, навсегда запечатлелось в их памяти, вошло в историю мирового тру-крайма и даже стало своеобразной городской легендой.

ФАНФАКТ:

в 1993 году в Эспоо была сформирована дэт-метал группа Children of Bodom, названная так с отсылкой к убийству подростков.

Палатка, большая и очень старая – ей было лет 20, – крепилась между деревьев на веревках. Собственного твердого каркаса у нее не имелось. Кто-то срезал веревки и распорол ее снаружи ножом, так, что она представляла собой просто кучу окровавленного брезента, через прорезь виднелось истерзанное тело Майлы.

Девушка была обнажена ниже пояса, ее светлые волосы слиплись от крови, все тело испещрено черными пунктирами ножевых ранений. Вокруг палатки были в беспорядке разбросаны вещи, одежда, еда, сигареты, недопитые бутылки с пивом и лимонадом.

Схватив своих детей, мужчина бросился из леса к ближайшему жилому дому в поисках телефона. Полиция и «Скорая помощь» прибыли на берег озера Бодом в полдень. Согласно полицейскому отчету, все участники поездки находились внутри палатки.

У Сэппо, 18-летнего друга Нильса, с которым они были знакомы с детства, зафиксированы перелом челюсти, огромная гематома в основании черепа, несколько ножевых ранений. Причина смерти – внутреннее кровотечение.

У Аньи был проломлен череп, ее били с такой силой, что даже мозг покрылся синяками. Она умерла от черепно-мозговой травмы.

Майле досталось больше всех. Девушка умерла от удара в голову, но тело ее было изувечено: огромные синяки на лице и шее, выбиты зубы, сломаны челюсти. На теле насчитали 15 ножевых ранений, большая часть которых нанесена посмертно. Согласно учебникам криминалистики, последнее говорит о близком характере отношений между жертвой и убийцей: для такой злости необходима какая-то причина, она не может быть обезличенной.

По крайней мере так считали в 1960 году. Но до какого-то, хоть сколько-нибудь серьезного, профайлинга было еще далеко: как известно, прорыв в методологии поиска серийных убийц и последовавший за ним скачок в развитии криминальной психологии состоялся только в 1974 году.

А вот Нильс выжил. Разрезав палатку, полицейские заметили, что он шевельнулся. Парень был без сознания, но прощупывался слабый пульс. Юношу немедленно отправили на скорой в больницу. Его тело покрывали множественные синяки, имелось ножевое ранение в голову и черепно-мозговые травмы. Врач, который принимал его в больнице, сказал, что из носа у Нильса сочилось спинномозговое вещество.

ОХ УЖ ЭТИ МЕДЛЕННЫЕ ФИННЫ
Перейти на страницу:

Похожие книги

Мсье Гурджиев
Мсье Гурджиев

Настоящее иссследование посвящено загадочной личности Г.И.Гурджиева, признанного «учителем жизни» XX века. Его мощную фигуру трудно не заметить на фоне европейской и американской духовной жизни. Влияние его поистине парадоксальных и неожиданных идей сохраняется до наших дней, а споры о том, к какому духовному направлению он принадлежал, не только теоретические: многие духовные школы хотели бы причислить его к своим учителям.Луи Повель, посещавший занятия в одной из «групп» Гурджиева, в своем увлекательном, богато документированном разнообразными источниками исследовании делает попытку раскрыть тайну нашего знаменитого соотечественника, его влияния на духовную жизнь, политику и идеологию.

Луи Повель

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Самосовершенствование / Эзотерика / Документальное
10 мифов о КГБ
10 мифов о КГБ

÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷20 лет назад на смену советской пропаганде, воспевавшей «чистые руки» и «горячие сердца» чекистов, пришли антисоветские мифы о «кровавой гэбне». Именно с демонизации КГБ начался развал Советской державы. И до сих пор проклятия в адрес органов госбезопасности остаются главным козырем в идеологической войне против нашей страны.Новая книга известного историка опровергает самые расхожие, самые оголтелые и клеветнические измышления об отечественных спецслужбах, показывая подлинный вклад чекистов в создание СССР, укрепление его обороноспособности, развитие экономики, науки, культуры, в защиту прав простых советских людей и советского образа жизни.÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷

Александр Север

Военное дело / Документальная литература / Прочая документальная литература / Документальное
Жертвы Ялты
Жертвы Ялты

Насильственная репатриация в СССР на протяжении 1943-47 годов — часть нашей истории, но не ее достояние. В Советском Союзе об этом не знают ничего, либо знают по слухам и урывками. Но эти урывки и слухи уже вошли в общественное сознание, и для того, чтобы их рассеять, чтобы хотя бы в первом приближении показать правду того, что произошло, необходима огромная работа, и работа действительно свободная. Свободная в архивных розысках, свободная в высказываниях мнений, а главное — духовно свободная от предрассудков…  Чем же ценен труд Н. Толстого, если и его еще недостаточно, чтобы заполнить этот пробел нашей истории? Прежде всего, полнотой описания, сведением воедино разрозненных фактов — где, когда, кого и как выдали. Примерно 34 используемых в книге документов публикуются впервые, и автор не ограничивается такими более или менее известными теперь событиями, как выдача казаков в Лиенце или армии Власова, хотя и здесь приводит много новых данных, но описывает операции по выдаче многих категорий перемещенных лиц хронологически и по странам. После такой книги невозможно больше отмахиваться от частных свидетельств, как «не имеющих объективного значения»Из этой книги, может быть, мы впервые по-настоящему узнали о масштабах народного сопротивления советскому режиму в годы Великой Отечественной войны, о причинах, заставивших более миллиона граждан СССР выбрать себе во временные союзники для свержения ненавистной коммунистической тирании гитлеровскую Германию. И только после появления в СССР первых копий книги на русском языке многие из потомков казаков впервые осознали, что не умерло казачество в 20–30-е годы, не все было истреблено или рассеяно по белу свету.

Николай Дмитриевич Толстой , Николай Дмитриевич Толстой-Милославский

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Публицистика / История / Образование и наука / Документальное
Покер лжецов
Покер лжецов

«Покер лжецов» — документальный вариант истории об инвестиционных банках, раскрывающий подоплеку повести Тома Вулфа «Bonfire of the Vanities» («Костер тщеславия»). Льюис описывает головокружительный путь своего героя по торговым площадкам фирмы Salomon Brothers в Лондоне и Нью-Йорке в середине бурных 1980-х годов, когда фирма являлась самым мощным и прибыльным инвестиционным банком мира. История этого пути — от простого стажера к подмастерью-геку и к победному званию «большой хобот» — оказалась забавной и пугающей. Это откровенный, безжалостный и захватывающий дух рассказ об истерической алчности и честолюбии в замкнутом, маниакально одержимом мире рынка облигаций. Эксцессы Уолл-стрит, бывшие центральной темой 80-х годов XX века, нашли точное отражение в «Покере лжецов».

Майкл Льюис

Финансы / Экономика / Биографии и Мемуары / Документальная литература / Публицистика / О бизнесе популярно / Финансы и бизнес / Ценные бумаги