Через день после Петрова исчез… Сидоров. Ветеран войны, 26-летний Анатолий Сидоров только что демобилизовался и поселился в Ленинграде. Продовольствия, которое выдавалось по карточкам, не хватало на пропитание молодому мужчине и его семье, и он принял решение поменять на еду привезенный им из Германии трофейный патефон. Сидоров отправился на Предтеченский рынок, но неожиданно вернулся домой, в свою комнату в коммунальной квартире, все еще с патефоном в руках. Соседи вспомнили, что с мужчиной был его знакомый. Сидоров достал из тайника свои сбережения – около 300 рублей, а патефон оставил дома. Соседке он пояснил, что пошел закупаться картошкой. Больше живым его не видели.
1 декабря 1946 года пропал еще один ветеран, 32-летний капитан Николай Тихомиров. Соседи видели его в последний раз рано утром, когда он выходил из квартиры с патефоном в руках.
До конца декабря в милицию поступили заявления об исчезновении еще троих рабочих, причем двое из них пропали в один и тот же день.
ФАНФАКТ:
в 1977 году в школах Невского района Ленинграда дети пересказывали друг другу страшилку следующего содержания. На Володарском мосту (один из восьми больших мостов через Неву, находится в Невском районе, примерно посередине зоны, которую обследовали милиционеры в поисках Тюрина) была найдена записка: «К 60-летию Октября будут повешены 60 пионеров».
В таких количествах пропажу людей игнорировать было уже невозможно. Уголовный розыск принялся за активную следственную работу. Дело в том, что городские власти очень боялись, что в Ленинграде мог завестись каннибал, потому что ни одного трупа так и не нашли. Аналогичные дела уже расследовали в блокаду, и никто не хотел заниматься подобным снова. Делу была присвоена высшая категория приоритетности, сотни сотрудников милиции брошены на расследование. Оперативную группу возглавил Сергей Кринев, опытный офицер, начинавший карьеру еще в дореволюционной царской полиции. К 10 декабря он установил, что с 20 ноября в Ленинграде пропали без вести минимум 20 человек. Исчезновения происходили по одному и тому же сценарию, перед пропажей люди отправлялись на Смоленский или Предтеченский рынок. Кстати, Смоленский рынок находился там, где сейчас построен Невский рынок, на проспекте Обуховской Обороны, гораздо ближе к заводу «Большевик», чем Предтеченский. И по интересному совпадению некоторые из пропавших несли на рынок для обмена патефоны и пластинки. Угрозыск делает предположение, что преступник или преступники, ответственные за исчезновение людей, охотятся именно на патефоны. Была создана группа милиционеров под прикрытием, которые ходили по рынкам и предлагали на продажу дорогие патефоны. Но на этих подсадных уток никто не клюнул.
Однако нескольким офицерам, сумевшим втереться в доверие к завсегдатаям рынка, удалось получить информацию, согласно которой перед исчезновением пропавших видели с мужчиной лет сорока. Неизвестный предлагал им в обмен на их товары мешок хорошей картошки. Однако картошка эта хранилась у него дома, с собой у него имелась только небольшая авоська, которой было явно недостаточно для обмена. По описанию составили портрет предполагаемого преступника, но результатов это не принесло: человек выглядел обыкновенно, никаких особых примет. Но кто-то из торговцев запомнил одну деталь: мужчина говорил, что домой к нему надо ехать на трамвае, который идет по набережной.
Эту информацию оперативники объединили с показаниями соседей пропавших Бараева и Сидорова: оба они собирались к знакомому, который проживал на территории завода «Большевик».
Город выделил 300 сотрудников милиции, которые в поисках тел прочесывали местность вдоль набережной Невы от Смоленского рынка до проходной завода. Район был страшный, наполовину уничтоженный бомбежками. Жилых домов там почти не сохранилось, горожане ездили на тамошние развалины, чтобы найти что-то пригодное для домашнего хозяйства. Но тщательный обыск этой огромной площади не дал никаких результатов – тела найдены не были. Однако в процессе поисков милиция раскрыла несколько других уголовных дел, в частности, гибель женщины, которую убил ее уличенный в измене зять.
Время шло, результатов не было.