У истоков Руси: меж варягом и греком

Вот что пишет об этом образовании историк и археолог, специалист по древней Скандинавии Г. Лебедев[123]: «Основой же существования королевской власти и подчиненной ей вооруженной силы, на раннем этапе – в буквальном смысле одним из источников ее пропитания – стал скандинавский вариант “полюдья”, “кормления” – вейцла[124](veizla, шв. gærđ (выделено мной – В.Е.))… Наряду с вейцлой хозяйственной базой конунга и его дружины становится своего рода “домен”, комплекс земельных владений конунга, обозначавшийся термином konungsgarđr». А внутри этого «комплекса земельных владений конунга konungsgarđr: «Со времен Харальда Прекрасноволосого норвежские конунги строили в разных областях страны “королевские усадьбы”, konungsbú (husabú, husbú). выполняя определенные податные функции, они образуют сеть независимых от традиционной племенной структуры, непосредственно подчиненных конунгу административных центров».

Процесс формирования таких центров шел в Скандинавии в IX веке. Вероятно примерно в то же время и схожим образом протекал аналогичный процесс в древней Руси. Здесь полезно вернуться немного назад к статье БСЭ о полюдье, а именно к ее последней фразе: «По-видимому, князья во время полюдья останавливались в погостах – административно-хозяйственных центрах земель, где они кормились, а также производили суд над подданными». Насчет «административно-хозяйственных центров» можно усомниться, по крайней мере по отношению к X веку, а вот схожесть погостов со скандинавскими «королевскими усадьбами» очевидна. И хотя традиционно слово погост выводится из глагола гостить, со смыслом и назначением погостов это как-то не вяжется. Ситуация та же, что и со «страной городов» – внешнее звуковое сходство при полном отсутствии логики: ничего себе гости, как раз те самые, которые хуже татар! Да и создавали погосты отнюдь не пактиоты славяне, а русь. Этим, в частности и согласно «Повести», занималась княгиня Ольга. Поэтому может быть филологам имеет смысл подумать над скандинавским происхождением слова погост из husbú с метатезой? Но это так, к слову, небольшое отступление. Давай, мой теряющий нить читатель, вернемся к Лебедеву.

Далее он пишет: «Создание прочной экономической базы в виде королевских имений позволяло конунгу распоряжаться землями, контроль над которыми осуществлялся в виде вейцл и даней». Однако действительно распоряжаться землей, включая раздачу земель поданным в собственность или лен, скандинавские конунги начинают не ранее второй половины X века. Здесь вероятно кроется единственное небольшое отличие Руси от Скандинавии. Не в пример перенаселенной Европе и даже не столь густо заселенной Скандинавии на необъятных пустующих просторах Руси земля дольше не имела никакой ценности, и русь, будь то русы ибн Фадлана или росы Константина, была больше ориентирована на торговлю с Византией, Булгаром, Хазарией или той же Скандинавией, чем на захват в собственность и эксплуатацию земли как таковой. Земля начинает приобретать цену лишь со становлением традиционных государственных структур при Владимире I, в целом синхронно с образованием государства Киевская Русь, то есть немного, примерно на полвека, позже, чем в Швеции.

Таким образом, konungsgarđr, шведская «гарда конунга» – это территория, находящаяся под защитой и покровительством конунга, но и одновременно территория, с которой кормятся он и его дружина, для чего на территории гарды создается сеть центров сбора дани, по-нашему погостов.

– Эй, ребята, – неожиданно встрепенулся Ватсон, – да ведь это что-то знакомое. У нас в английском есть guard (гард)[125]) – «охрана, защита; караул, стража; часовой, сторож».