Ты жена мне, помнишь?

Закончив свой краткий рассказ, я застываю опустошённая. Отвернувшись, снова смотрю на море. Несколькими предложениями не передать ту боль и разочарование, которые я испытала. Да и незачем это. Было и прошло. У меня новая жизнь. С другим мужчиной. С девочками, которым так нужна мать. И я постараюсь прожить эту жизнь лучше, чем прежнюю.

– Посмотри на меня, – взяв меня за подбородок, Федерик вынуждает повернуть к нему голову. Смотрит строго в глаза. – Твой бывший муж болван и трус. Не позволяй его словам и поступкам влиять на твою уверенность в себе. Он был недостоин такой сильной и прекрасной душой женщины.

– Только душой? – чувствуя неловкость, нервно хмыкаю я.

– Я же не видел тебя прежнюю. Вдруг, ты страшная была, – поддразнивает муж.

– Нормальная я была. Конечно, Анна эффектней и красивей, но и на прежнюю свою внешность я не жаловалась, – фыркаю возмущённо.

– Не сомневаюсь в этом. Такая страстная и горячая женщина не может быть некрасивой, – как-то очень бархатно и ласково уверяет меня Федерик, склоняясь к моему лицу и вызывая во мне такой уже привычный в его присутствии внутренний трепет. – Я рад, что ты здесь со мной, Лана. Жаль, что это стало возможным лишь при таких обстоятельствах, но дар Богини я в полной мере оценил. И благодарен ей за то, что она мне тебя вручила. Такую, как ты есть.

– Какую? – сознательно поддаюсь я на эту уловку, чувствуя, как замирает и щемит сердце в груди, а губы горят в предвкушении поцелуя.

– Сладкую, дерзкую и пылкую ведьмочку. Идеально мою, – шепчет он мне в уста за миг до того, как смять их жаркой лаской.

Глава 48

Это первое утро после нашего с Федериком знакомства, когда я просыпаюсь одна без него. Муж ещё перед сном меня предупредил, что на рассвете ему надо будет на пару часов отлучиться в столицу по какому-то очень важному и очень срочному делу. И я даже смутно припоминаю, как он целовал меня перед уходом. Я тогда сонно пыталась его затащить в кровать обратно. У меня даже почти получилось.

Потянувшись кошкой, мечтательно вздыхаю. Вчерашний день и особенно наш с Федериком разговор на пляже что-то основательно сдвинул в моём восприятии.

То, что он мне рассказал, и то, что смогла рассказать ему я... Его слова после, и та нежность, с которой этот большой и сильный мужчина меня утешал… 

Как тут остаться равнодушной? Невозможно просто. 

Это было бы невозможно, даже если бы я не испытывала к мужу такую сильную симпатию с самого начала. А так… у меня просто не было шансов устоять. Не было шанса уберечь своё сердце от первых ростков того самого чувства, которое я зарекалась снова к кому-либо испытывать.

Мы ещё долго сидели у воды, целуясь, как подростки. И, скорее всего, поцелуями бы дело не ограничились, но начался прилив, и нам пришлось убираться с насиженного места. 

К тому моменту, как мы поднялись к замку и добрались до наших покоев, я уже едва ноги переставляла от усталости. Длинный тяжёлый день давал о себе знать. Да и Федерик устал не меньше. Я чувствовала это, хоть он и не подавал виду. 

Поэтому, ополоснувшись от песка, мы просто завалились в кровать и в обнимку уснули. 

Так словно делали это сотни раз. Вместе.

Может… может, действительно из нашего брака выйдет что-то гораздо большее, чем я смела надеяться? 

Может, между нами всё-таки возможны более сильные взаимные чувства? 

Ох, неужели мне действительно нужна вся эта чепуха, именуемая любовью? 

Выходит… что всё-таки нужна. По крайней мере, мысль о том, что Федерик, возможно, со временем меня полюбит, вызывает в душе вполне определённый трепет и щемящую надежду. В том, смогу ли я сама его полюбить, как-то даже сомневаться не приходится. Я уже подошла к этой пропасти слишком близко. А может и вовсе на краю стою.

До моего слуха доносится тихий звук открываемой двери и едва слышные шаги. Это не Бригитта, точно нет. Кажется, муж уже успел справиться со своими делами и даже вернуться из столицы.

Прикрыв глаза, я из-под ресниц наблюдаю, как он заходит в спальню. Осторожно и тихо, явно стараясь меня не разбудить. Снова хмурый и сосредоточенный. Так и хочется разгладить эту складку над переносицей. Тёмные волосы растрёпаны. Может, ветер на башне растрепал, а может он сам...

Снимает сначала ремень с ножнами, вешает на спинку кресла, потом расстёгивает строгий графитово-серый камзол, украшенный золотыми пуговицами и всякими позументами, названий которых я не знаю. Бросает его туда же, и в одной рубашке и штанах садится на край кровати, спиной ко мне. Устало трёт лицо… И моё сердце сжимается. Бедный… Опять ведь не спал почти.

Поднявшись, я перемещаюсь к нему. Ладони ложатся на широкие плечи.

– Доброе утро, муж мой, – здороваюсь тихо, принимаясь легонько разминать напряжённые мышцы.

Ему бы массаж расслабляющий.

Федерик замирает… то ли от неожиданности, то ли прислушиваясь к своим ощущениям. А я решаю этим воспользоваться и тяну белую рубашку вверх, обнажая мускулистую спину. 

А-а-ах, какая красота. До чего же мне муж мужественный достался. Аж слюнки текут. И я… теку.