Ты жена мне, помнишь?

Как только тёмный убирает руки и немного отстраняется, чтобы уложить меня, как следует, я, не раздумывая больше ни секунды, наношу удар. Вскинув ладони, выпускаю струи огня ему прямо в лицо. Взвыв, подонок отскакивает назад, оступается и падает со ступенек. Кажется, это тот самый поджарый, что из самого Анжерона меня таскал на себе.

Пламя снова обтекает меня защитным куполом.

И теперь я отпускаю себя полностью. Сливаюсь со своей стихией абсолютно, становясь единым целым. Это происходит настолько легко и естественно, будто я и есть само пламя.

Меня вздымает в воздух, когда безграничная сила стихии огня наполняет моё тело. Раньше её черпали многие. Сейчас лишь я одна. И мне хватит с головой.

Куда-то исчезает боль, усталость и онемение. Богиня услышала. И помогла.

Не знаю, как долго продержусь в таком состоянии, но прямо сейчас я сама себе кажусь всесильной и неуязвимой.

И злой.

Нет ведьмы опасней, чем та, что ненавидит. А я ненавижу всеми фибрами души этих мразей, что совсем недавно замучили насмерть юную невинную девочку, чуть не погубили моего мужа и собрались здесь, чтобы принести в жертву ведьму. Меня.

Нет ведьмы сильней, чем та, что любит. А я люблю и не хочу терять тех, кому принадлежит моё сердце. Не хочу исчезать из их жизней.

Плавно выровнявшись в вертикальное положение, зависаю в воздухе над алтарём фигурой свитой из огня.

И гудящая толпа тёмных магов, замирает… Они таращатся на меня, как на невиданное чудо. Как голодающие на самый вкусный деликатес. Наверное, так для них и есть.

– Ведьма… ведьма… огненная… сколько силы… – перешёптываются эти чёртовы фанатики. И тёмной волной подаются ко мне, словно мой огонь, пугая, их манит и пьянит.

– Хотите забрать мою силу? – оскаливаюсь в злобной ухмылке.

И отчётливо вижу, что да. Хотят. Как забирали у всех ведьм, что попадались в руки их предкам. Как забирали у других жертв, которыми перебивались потомки того Ордена, что своей извращённой жаждой силы и власти уничтожил всех ведьм Совванира. Не забрать даже. Не заберёшь же себе чужую душу. Сделать из меня брешь в ткани мира. Чем сильнее ведьма, тем больше можно зачерпнуть из его истоков.

Сейчас все их помыслы и деяния передо мной открыты. У стихий нет срока памяти. Стихия помнит всё. А я слишком полно её в себя приняла. И помню тоже.  

Эти твари невообразимым способом научились с помощью своих ритуалов черпать силы из мира, как делали это мои сёстры-ведьмы. Необузданно, не зная меры, как свиньи, зарвавшиеся в чужой огород. Им всё было мало. Они убивали вновь и вновь. Охотились на мне подобных. Мучили и насиловали бедных девочек, чтобы инициировать их, растили как на убой, если получалось. И убивали ради этой силы. Извращённой, исковерканной кровавыми обрядами и заклинаниями. Превращая в гнилую тьму саму жизнь. 

Пока не нарушили равновесие. Стихии перестали слушаться ведьм. Разрушилось единство. Мир, залечил свои раны, как мог – закрыл доступ к истокам.

Но это ничему не научило тех, кто уже распробовал как можно иметь больше, чем отпущено природой. Сила, накопленная тёмными магами, постепенно начала убывать. С каждым поколением уменьшалась в разы. Это ведь не тот магический резерв, который даётся классическим магам от рождения. Сила тёмных украдена у мира.

И потомки тех, первых тёмных теперь хотят через мою мучительную и долгую смерть зачерпнуть и урвать этой силы опять.

Вот только не на ту нарвались.

Хотите моего огня? Я устрою вам крематорий.  

– Ваше высочество, вы всё неправильно поняли, – выступает вперёд один из балахонистых. Глубокий капюшон практически полностью скрывает в тенях его лицо. – Вам же рассказывала ваша дуэнья, для чего вы пришли в этот мир. Мы вернули вам силу вашего рода. Разве это не чудесно?

Это тот… из моих видений… Мессир. Наконец-то вживую.

Его голос звучит вкрадчиво и обманчиво мягко. Почти нежно. Он, кажется мне знакомым, но я не могу понять, откуда. И если про остальных могу сейчас узнать, что угодно, то этот тёмный до сих пор остаётся для меня пустотой. Слишком силён. Слишком закрыт. Смазан в моём восприятии.

– Давайте, вы сейчас успокоитесь, и я вам всё объясню, – делает он ещё один шаг.

Будь я Анной, уже бы засомневалась. Но я не она.

– Нет, – роняю жёстко и атакую первая.

На мессира обрушивается стена огня. Но он каким-то невероятным образом успевает вскинуть щит. И тот выдерживает. Хоть главаря тёмных и отбрасывает на несколько метров, протащив по каменному полу.

– Взять её! – командует он жёстко, едва поднявшись на локоть.

И его приспешники, увешавшись щитами, устремляются ко мне.

Плавно опустившись ногами на алтарь, я бью наотмашь волной чистой силы, кося и выжигая в пепел всех, чьи щиты могу сокрушить. На меня в ответ обрушивается шквал заклинаний. Но они даже не долетают, сгорая в моём пламени.

Что ж, кажется я пока что надёжно защищена. У меня развязаны руки.

И пещера превращается в пекло.

Они наступают, забрасывая заклинаниями. Уже далеко не безобидными. Пытаясь достать, добраться… А я жгу всё подчистую, крутясь во все стороны.