Ты веришь в судьбу?

Ну почему только он продолжает вести себя так, словно они сроду не встречались? Почему бы ему просто не объявить Джеральду, что уж он-то точно знает, как называют ее друзья, да и недруги тоже?

Если Вульф и удивился, что она так и не выходила замуж, ему удалось не выдать свое удивление.

— Сожалею, что спросил, — извинился он вовсе не извиняющимся тоном. — Но если дело обстоит именно так, какой такой опыт позволяет вам браться за организацию свадеб вообще и этой в частности? Ведь Ребекка — нечто особенное!

Вульфу легко удалось задеть Син! Кому-кому, а уж ему прекрасно были известны и ее поиски себя, и ее предубеждение против так называемого «общества». И теперь он открыто насмехался над ней, используя это знание как оружие, чтобы ранить.

— Да брось ты, Вульф, — мягко вмешался Джеральд, все еще не догадываясь о кипевших страстях. — Вовсе не обязательно самому попадать под автобус, чтобы знать, чем это грозит. По мне, так невелика разница — жениться или, скажем, попасть под автобус, — добавил он, видя, что все ждут от него объяснений столь неожиданного сравнения. — И то, и другое сбивает тебя с ног; и там и там — шок!

— Надеюсь, вам никогда не представится случай поделиться своими соображениями о браке ни с одной из моих клиенток. — Син укоризненно покачала головой, не сдержав, однако, улыбки. — Не то быть мне без работы!

— Кстати, о вашей работе, — посерьезнел Джеральд. — Попробую-ка разыскать Ребекку.

Он вышел из комнаты.

Син никогда еще не была так признательна Джени за ее присутствие. Не будь ее рядом, Син пришлось бы остаться наедине с Вульфом, и, значит, к возвращению Джеральда комната неминуемо превратилась бы в поле битвы.

Преувеличение, конечно, но даже сейчас воцарившееся молчание было гнетуще-тягостным. Взглянув на Вульфа, Син поняла, что холодный прищур глаз все еще держит ее под прицелом, и поспешно отвернулась.

Джени, добрая душа, умевшая одним словом внести порядок в предсвадебную сумятицу и успокоить самых взвинченных невест и их мамаш, — славная Джени буквально пожирала Вульфа глазами, чью прозрачную зелень туманила мгновенная влюбленность.

Син злилась на Вульфа за демонстративную слепоту по отношению к Джени, за то, что он якобы в упор не замечал ее безмолвного обожания, которое на самом деле не составляло для него тайны: с его-то навыком — он читал Джени, как открытую книгу! И пусть он наверняка привык к восхищенным взглядам очарованных дурочек, это не давало ему никакого права так бессовестно принимать их как должное!

Она никогда прежде не видела его в таком строгом одеянии, в каком он предстал сегодня. Темный костюм, белоснежная сорочка, галстук серого шелка… Никаких драгоценностей: он всегда подсмеивался над стремлением иных мужчин украшать себя; единственный предмет роскоши — скромные золотые часы, обхватившие левое запястье. Ах, его руки, как с неожиданным для себя самой волнением успела оценить Син, были все так же чувственны и артистичны; еще она помнила, что эти руки могут стать крепче тисков.

Вульфрэм Джеймс Торнтон. Единственно, в связи с чем это звучное имя встречалось Син за прошедшие семь лет, так это частые заметки в деловых колонках самых влиятельных газет об успехах «Торнтон Индастриз», о неуклонном росте семейного бизнеса, им управляемого. Забавно, что она никогда не думала о Вульфе-бизнесмене. Да он и не был им тогда, семь лет назад…

— Стало быть, Син — так, кажется? — просто взмахнет своей волшебной палочкой, и свадьба Ребекки пройдет как надо. — Он намеренно растягивал слова, отчего они звучали еще большей издевкой.

— Надеюсь, что именно так все и произойдет. — Она была как натянутая струна: его шпилька попала в цель, и ей стоило труда оставаться внешне невозмутимой.

А он не унимался:

— Белые одежды, свадебный торт с купидонами, новобрачные едут из церкви в нарядном экипаже…

Вульф пользовался словами как ядовитыми стрелами, и каждое слово больно ранило ее. Он ничегоне забыл!

— Лошадь в центре Лондона — с этим, пожалуй, могут возникнуть сложности, — попыталась съязвить она.

— Уверен, что все можно устроить, если так захочет невеста. — Вульф и не заметил этой ее жалкой попытки.

Син демонстративно отвернулась от него и обратилась к Джени, прилагая титанические усилия, чтобы не сорваться:

— По-моему, я забыла в машине свою записную книжку, тебя не затруднит принести ее? — Голос звучал тем мягче, чем лживее был предлог, и «забытая» книжка жгла ей бедро через тонкую ткань сумки.

Но она не видела другого способа прекратить мучительный разговор, не понятный никому, кроме них двоих.

Если предположить наихудший вариант: что Вульф — друг этого дома, частый в нем гость, — ей надо подумать, как вообще отказаться от предложенной роли устроительницы семейного праздника. И чем скорее она выяснит, кем этот человек приходится Хэркуортам, тем вернее спасется!

— Нисколько. — Джени с готовностью согласилась. Направляясь к выходу, она прошла почти вплотную к Вульфу.

— Итак… Просто-Син-Для-Друзей… — Взгляд Вульфа обдавал ее холодом и презрением. — И как давно вы «дружите» с Джеральдом?