Ты не мой BOY

Зажмуриваясь, вжимаюсь губами в ее живот. Пальцы сами пишут ей по коже бедра - "люблю". Я ловлю себя на этом и замираю. Разглядываю их, они испачканы в крови.

Замершее время, внезапно, словно срывается с цепи. И начинает тикать в моих мозгах в два раза быстрее.

Я встаю...

Полина, стягивает одеяло с кровати, закрывает глаза и переворачивается на живот.

Дотягивают до сигарет. Прикуриваю. Достаю из портмоне свою справку из больницы.

Щелкаю зажигалкой, она загорается. Это мое освобождение от ада на десять дней.  Кручу ее в руках, пока не огонь не начинает лизать ее со всех сторон. Бросаю в пепельницу.

Одеваюсь.

- Ты куда? - сонно шепчет она. - Иди ко мне... Холодно.

Больше всего на свете, я хочу сейчас к тебе. Но...

- Мне нужно срочно вернуться в ад, малыш, - хриплю я.

И попытаться хоть что-нибудь исправить.

Как - не знаю.

Мне нужно увидеться с капитаном раньше, чем она увидится с ним.

Потому что рассказывать всю эту хуйню надо или ему или ей. И ей я не могу! Поэтому, кровь из носа, но я должен как-то обезвредить ту бомбу, что сам заложил.

Ну это же нереально теперь, да? Она же уже взорвалась, просто ударная волна до нас не дошла.

Но ничего не попытаться сделать - еще нереальнее.

Застегиваю ремень. Выключаю ее телефон.

Поднимаю ее на руки, перекладывая на кровать. Смотрю в глаза.

Что говорить?..

Не уходи никуда отсюда, пожалуйста.

Я заплачу за эту хату сколько надо.

Пусть просто будет здесь, пока я все не починю!

- Поспи, ладно?

Но это же невозможно, да - запереть ее здесь?

- Ты вернёшься?

Отрицательно качаю головой.

- Не отпустят.

Гладит мое сердечко на скуле пальцем. Обрисовывает пирсинг на брови.

- Я могу приехать туда к тебе?

С мучением закрываю глаза.

- Нет.

- Ладно...

Снимает с себя цепочку с крестиком и надевает на меня.

Я просто ору от этого внутри, как ебанутый.

Мы расстаемся сейчас? Насовсем? Мне так чувствуется, что - да.

И ничего не говорю. Просто вжимаюсь губами в ее рот и беззвучно ещё раз повторяю - люблю тебя.

Как интересно вышло, да, Корниенко? Горишь? Нормально тебя жарят? Качественно дерут? Качественно.

Ухожу.

Глава 19 - Мясорубка

Саундтрек: NЮ - Рассвет

Блять...

Паскудно как...

Сижу в тачке, прислонившись виском к холодному стеклу. Движок работает, убаюкивая. И хочется думать не о том, что будет, а о том, что было. Закрываю глаза, бережно упаковываю все мгновения поглубже, боясь слишком в них купаться, чтобы эмоции оттуда не растратились слишком быстро. И ещё можно было доставать и чувствовать их иногда...

Ладно. Хватит. Впереди мясорубка.

Снег валит, словно назло.

А мне до утра этот снег сегодня лопатой кидать... Это в лучшем случае.

Где капитана ловить?

Набираю пацанов со своего взвода.

- Малышкин там?

- Вечерняя у него сегодня. Скоро явится.

Смотрю на часы.

Вернись! Побудь с ней. У тебя ещё пара часов...

Нет. Нельзя... Нам говорить придется. А молчать дальше - это уже всё. Амнистии не подлежит.

Что говорить будешь капитану, Корниенко? Тебе Полина добро на каминг-аут не давала. О том, что было между нами даже заикаться нельзя. Только про себя говорить можно.

И я стою под окнами, в этом "стакане" из этажей. Она там где-то высоко-высоко. А я на дне.

Что может быть банальнее и тупее признания в любви "до". Правильно, только цветы "после".

Я заказываю... Потому что я тупой и банальный. На ее телефон, на вечер доставку. Что это, блять? Зачем?

Если я ничего не разрулю, как они будут выглядеть?.. А все будет выглядеть таким дерьмом, что цветы уже ничего не решат принципиально в этой картине.

Огромный букет бордовых роз.

Смещая рычаг вперёд, трогаю тачку с места.

Ненавижу возвращаться в казармы вечером. Потому что влетаю под плановый медосмотр. Неведомо нашим демонам, что это вещь личная, а не публичная. Да похуй, уже...

Отец звонит...

Не беру трубку.

"Денис, не возьмешь трубку, заблокирую карту".

Вот, сука. Набираю.

- Да.

- Где ты?

- В училище еду.

- У тебя же больничный.

- По распорядку, я должен болеть в местном госпитале, если мое состояние не критично. Оно не критично.

- Понятно. Веди себя нормально. На новый год ты должен быть дома. У нас семейная фотосессия.

- Ок. Все?

- Все... - недовольно.

Скидываю.

С тяжёлым сердцем еду в пригород, в сучилище.

Переодеваюсь на КПП. Выключаю телефон.

- Малышкин приехал?

- Нет ещё.

Черт...

- О, Корниенко! - жму молча пацанам руки. - А ты чего сегодня?

- Надо так...

- Куда? - ловит меня сзади за ремень сержант, тормозя мою попытку ускользнуть в казарму. - В столовую сначала. Потом - на вечернее построение.

На построение приходит к нам коновал. И мы в строю как дебилы - в трусах, в один ряд.

Вес, рост, лимфоузлы, температура... Общее состояние, отсутствие следов насилия.

Рядом стоящие пацаны толкают меня в плечи своими.

- Дэн... - кивают друг другу пацаны на мою расписную грудь. - Чего за херня?.. Сейчас же всех взъебут.

- Потерпите! - оскаливаюсь я.

Я же терпел.

- Корниенко... Это что?! - открывает шокированно рот врач.

- Стигматы, товарищ старший лейтенант.

Все тихо ржут.

А зря. Ничего смешного.

- Ты чо, клоун?! Нас же всех на кол натянут!

- А Вы у себя их наличие не отмечайте, товарищ старший лейтенант.