Ты навсегда со мной

Понимание, что точка в отношениях еще не поставлена, придавало остроту их ежедневному общению, будоражило Алекс помимо ее воли – совсем как много лет назад, когда она послала Финну те злополучные фотографии.

Полный круг, иначе не скажешь. К счастью, Алекс успела повзрослеть и поумнеть. Все снимки, которые она делала и рассылала в последнее время, предназначались исключительно для рекламы компании «Хоук» в социальных сетях.

– Я все нашла. – Саффрон торопилась к ней по тропинке с лыжами и ботинками в руках. – Что теперь?

– Хорошо, что на тебе непромокаемые штаны, потому что поначалу ты будешь часто падать в снег. Ну что, давай попробуем.

Алекс согнула ноги в коленях, оттолкнулась палками и поехала. Тело помнило, что делать. Никаких призов за скорость или элегантный стиль катания она бы не получила, но, по крайней мере, ей удалось скатиться с холма без конфузов.

Подняться обратно оказалось сложнее. Алекс очень давно не практиковалась и с каждым неуклюжим движением все больше тосковала по былой легкости. Одновременно она давала Саффрон указания, как правильно ставить лыжный ботинок в крепление, а когда добралась до девочки, тщательно все проверила.

– Улыбнись. – Алекс сделала несколько снимков камерой телефона. – Дядя Финн не хотел бы пропустить твой первый спуск.

Ей пришло в голову, что сегодня она увидела на лице Саффрон больше радости, чем за все время знакомства. Ее улыбка была такой заразительной, что Алекс не могла не улыбаться в ответ.

– Согни колени и смести вес вперед. У тебя будет желание откинуть плечи, но этого делать не стоит. Если захочешь притормозить, сведи носки лыж ближе друг к другу. Главное – держать баланс и не бояться, что упадешь. Это неизбежно. Важно не сколько раз мы упали, а как быстро поднялись. На счет «три»: – «Раз, два, три!»

Алекс поехала с холма сразу за Саффрон, подбадривая ее.

– Молодец, очень хорошо! Ты отлично все контролируешь, умница. Просто чудесно. А сейчас я покажу, как забраться обратно, и мы повторим все сначала.

Проходя вдоль боковой стены поместья, Финн услышал смех – колокольчик чистой, ничем не сдерживаемой детской радости. Он остановился, чтобы убедиться, не обманывает ли его слух. Финн уже не помнил, когда Саффрон в последний раз смеялась как ребенок, а не как суровая миниатюрная женщина, придавленная ответственностью и заботами о благополучии близких. Он пытался убедить Саффи расслабиться и поверить, что на сей раз взрослые ее не подведут, но девочка оставалась настороже. Слышать, как она хохочет, было по меньшей мере странно.

Финн пошел дальше, размышляя в такт хрусту снега под ногами. День выдался погожим: хотя воздух все еще покусывал холодом, небо радовало невероятной синевой, а солнце превращало снежный покров в одеяло из крошечных бриллиантов.

После пары дней типичного для предрождественской Британии хаоса пригороды вернулись к размеренному существованию. Снег не таял, но и не прибывал, что позволило расчистить дороги для людей, которые ехали в Блейкли погулять по парку, покататься на лыжах или санках.

В кафе нагулявшихся гостей отогревали горячим шоколадом, кофе, глинтвейном и домашней выпечкой.

Финн вышел на террасу и окинул взглядом заснеженный склон холма, спускавшийся к фермам. Старшая племянница ехала по нему на лыжах – не слишком быстро, зато с уверенностью, которую дядя никогда раньше в ней не замечал. Алекс скользила рядом, и Финну не нужно было приглядываться, чтобы угадать румянец на ее щеках и счастливый блеск в глазах.

– Э‑ге‑ге! – позвал он.

Обе повернулись в его сторону. Саффи потеряла равновесие и свалилась в снег, увлекая за собой Алекс, за которую схватилась в отчаянной попытке устоять. Финн испугался было, но выдохнул, когда лыжницы снова расхохотались.

– Не спускайся к нам! – предупредила Алекс, помогая Саффи встать. – Наверху под ногами чистый лед. Мы сейчас сами к тебе придем.

– Я вижу, вам тут весело.

– Лыжи – это нереально круто! – заявила Саффи, глядя на дядю снизу вверх с сияющим видом.

– Неужели? – Финн ухмыльнулся. – А ты знаешь, что я тоже учился кататься на этом склоне?

И инструктор у него был тот же самый, хотя об этом Финн предпочел умолчать. Он украдкой взглянул на Алекс, закутанную, растрепанную, раскрасневшуюся, и все его тело загорелось желанием. Она выглядела такой прелестной и умиротворенной, что Финн не сразу вспомнил, почему они решили больше нигде не уединяться – по крайней мере, с теми же целями, что пять дней назад в коттедже.

Нет, конечно же, он помнил все достойные и разумные причины, которые привели к такому решению. Помимо всего прочего, это грозило нарушить достигнутое с таким трудом душевное равновесие. Прежняя любовь могла воскреснуть в любой момент, если вообще когда‑нибудь умирала.